Аналитика и феноменология имиджа (4)

В этой части рассуждений уместно сопоставить имидж с другими формами самовыражения, формами осуществления социальной связи. Классическая триада, употребляемая психологами либо социологами, - «индивид - личность - индивидуальность» - демонстрирует три ступени духовно-психического развития человека. Как индивид, он подтверждает факт собственного существования, простую наличность в бытии. Как личность, демонстрирует степень социализации, причастность к социуму и одновременно - обратную связь, зависимость от него. Личное «Я» предполагает осознание желаний и возможностей, сопоставление их с той или иной ситуацией, соотнесение себя с различными сферами социума. Здесь теоретики говорят о необходимости формирования «Я-концепции», т.е. системы представлений о себе, от физической схемы тела до поставленных мировоззренчески-экзистенциальных вопросов. Это возможно в случае накопления определенного объема жизненного опыта, психологического созревания. Как индивидуальность, человек понимает свою уникальность, неповторимость, стремится выразить их, в том числе и во внешнем облике. По мере развития нарастает творческий подход к себе: индивид довольствуется, личность усваивает и подтверждает, индивидуальность проявляет себя (но каждый следующий этап включает предыдущий, переводя его на качественно новый уровень: так индивидуальность, впитывая приобретения социализации, не может придти к разрыву связей с социумом).

Если проводить параллели между внутренним самоощущением и внешней формой, например, в одежде и костюме, то уровню индивида соответствует достаточно некритичное принятие модного стандарта, образца, выработанного профессиональным дизайнером либо коллективным сознанием. В последнее время такой модный образец все чаще определяется как «дресс-код». Имидж соответствует именно уровню личности, демонстрируя зависимость человека от социума, желание обеспечить положительную реакцию внешнего окружения. Индивидуальность предпочтет творчески выражать себя посредством формирования индивидуального стиля, в котором определенная последовательность, внутренняя логика тоже чрезвычайно важны и часто подчеркиваются в качестве ведущего критерия[1]. Не претендуя на эвристичность подхода, отметим лишь, что  как искусство самопрезентации, имидж - адресная идеализированная картинка, поэтому его создают, разрабатывают, учитывая прежде всего психологические особенности восприятия формы, цвета, жестов, манеры говорить, держать себя, ассоциаций, диктуемых той или иной социальной ролью. Чем больше соответствий будет найдено на этом пути, тем более непротиворечивым получится впечатление. Напротив, любой случайный или непродуманный штрих, от цвета галстука до аромата духов, способен вызвать недоверие, насторожить, «зацепить». Имидж учитывает индивидуальные черты ровно настолько, насколько это не грозит его разрушению: дама с легкой походкой и богатой мимикой должна осознавать пределы их «использования» в построении имиджа бизнес-леди, а также обладать навыками коррекции этих, самих по себе вполне миловидных, качеств. Тем не менее, не они станут основанием подобного построения, поскольку имидж представляет собой совокупность взаимообусловленных качеств. Их логическое соответствие друг другу образует каркас, конструкцию имиджа. Внешняя форма, в общем-то, не нуждается в каком-либо стержне, хотя и не отрицает его напрямую.

Успех имиджа, его функциональность связаны с соответствием обстоятельствам, являющимся внешними по отношению к человеку. Чем полнее учтены эти обстоятельства, чем вернее оценены, чем целенаправленнее поставлены задачи, тем больше шансов. Выйдя за рамки социальной роли, обстоятельств, профессиональных задач, человек вполне может «сбросить» имидж и остаться без него или прибегнуть к следующему. Стиль (не путать со стилистикой) не поддается «надеванию». Имидж создается, тогда как стиль возможно только проявить, выявить; в этом смысле он более органичен человеку. Источником стилеобразования выступает прежде всего персона, личность, в единстве внешних и внутренних качеств, темперамента и образа жизни, понимания себя. В одном из романов Агаты Кристи описана деревенская девушка, вызывающая неприязнь окружающих бесформенными свитерами, твидовыми юбками и непосредственностью поведения. Герой романа, раненый летчик, по-английски сдержанно оценивающий ее достоинства, но тем не менее симпатизирующий ей, как-то, отправляясь в Лондон, захватывает девушку с собой и ведет в салон. Она не меняется кардинально, все поправки происходят на уровне «чуть-чуть», но девушка становится красавицей, открывает в себе новые достоинства, начинает по-новому держаться и вести себя. Видимо, с ней имели дело настоящие профессионалы.

Верно найденные имиджевые решения, вроде тех, что были разработаны для  Элизы Дулиттл  из  пьесы  «Пигмалион» Б. Шоу, могут «прирасти» к человеку, стать органичными и необходимыми для него: меняя речь и походку, работая над собой, Элиза меняет самооценку и не желает расставаться прежде всего с уважением к себе. Маска становится лицом, предварительно меняя лицо. Обратного движения от стиля к имиджу не наблюдается: стиль, как было сказано выше, либо есть, либо нет. Имидж целостен для себя и обстоятельств, стиль целостен своей органической выразительностью. Он тотален настолько, насколько живым, естественным, неотчужденным, непротиворечивым выступает в культуре человек.

Рациональное осознание работы по созданию имиджа связано и с постановкой целей. Обычно их обозначают как «умение произвести положительное впечатление», прежде всего о своих профессиональных качествах. Более точной представляется формулировка «активизация социальных связей». Тем самым обозначаются две стороны процесса - представление себя  ради воздействия на других. Целерациональная деятельность - это тоже во многом продукт и элемент западной культуры, особенно начиная с Нового времени, когда она признается наиболее предпочтительной. Отчетливо поставленная цель необходима для последующего моделирования и внедрения решения. Одновременно эта повышенная, сопровождаемая операциями анализа и синтеза, рациональность вполне может нанести ущерб работе фантазии, интуиции, воображения. Различая такие близкие между собой сферы, как искусство и работу по созданию имиджа, мы в первую очередь будем говорить именно об этом: доминанте эмоционального или рационального начала. В сознании художника преобладает первое, в сознании имиджмейкера - второе. Элементы, усиливающие эмоциональный эффект, подбираются сознательно, иногда опробуются предварительно и используются наряду с другими техническими приемами. Спонтанное применение инструментов далеко не всегда приносит результат.

Рациональная постановка целей требует их максимальной конкретизации. Позитивного имиджа вообще не существует, очаровать всех одним и тем же практически невозможно, да и задачи такого рода встают достаточно редко и решить их под силу только харизматической личности (иначе получится усредненная серость, которая никому не будет интересна). Вместе с тем демонстрируемых качеств не может быть слишком много, поскольку человек плохо реагирует на сложные объекты. Имидж содержит наряду с одним-двумя общечеловеческими по значимости качествами, вроде доброжелательности и открытости, выверенный набор профессиональных характеристик, которые могут довольно сильно различаться друг от друга у врача и бухгалтера, менеджера и автомеханика. И далее: врача-психоаналитика и врача-косметолога, менеджера по рекламе и менеджера по продажам (конкретных) товаров. То же касается корпоративных решений.

Итак: функциональность, эстетическая выразительность, цельность, рациональность (внешняя целесообразность), социальность (знаковость, символизм, коммуникативность). Даже простой перечень доказывает, какими разнообразными знаниями в области психологии, социологии, антропологии,  политики, этикета может и должен владеть специалист по имиджу. При этом их нужно уметь реализовывать на практике, определяя характер связи компонентов и создавая неповторимое целое. Все названные составляющие переплетены между собой в синтетической формообразующей деятельности по созданию конкретного решения, оказывающего определенное воздействие на аудиторию. Основу составляет синтез эстетического и социально-коммуникативного компонентов. Как только мы преодолеваем отождествление эстетического и художественного[2] и приходим к признанию самобытности выразительных форм, становится ясно, что сама возможность их разработки становится действительностью только при наличии другого человека. М.М. Бахтин отмечает, что оторваться от внутреннего самоощущения и отчетливо представить себя en face чрезвычайно трудно, потому что для этого не подходят эмоции и чувства, связанные с самопереживанием, что рождает определенную пустоту, призрачность внешнего образа. Перестроить архитектонику представления о себе можно лишь «из другого и для другого». «Необходимо вдвинуть между моим внутренним самоощущением - функцией моего пустого видения - и моим внешне выраженным образом как бы прозрачный экран, экран возможной эмоционально-волевой реакции другого на мое внешнее явление»[3].  Представить себя как другого - не достичь почти ничего в некоем «оптическом подлоге», например, при взгляде в зеркало. «...Глазами этого фиктивного другого нельзя увидеть своего истинного лика, но лишь свою личину»[4]. «Личина», как вслед за К.Г. Юнгом определяет Бахтин, это не то, что по сути дела есть человек, но «за что сам он и другие люди этого человека определяют».

В отличие от выделенного ранее объективного аспекта существования имиджа, на этом этапе исследования можно говорить о нем как о субъективном образе, произведенном впечатлении. Тем самым акцент переносится на впечатление, переживание, формирующуюся картинку. Опыт показывает, что это впечатление можно смоделировать, построить сценарий восприятия, подчеркнуть необходимые качества, нейтрализовать лишние или ненужные.

Подводя итог в рассуждении об объективно-субъективной природе имиджа, можно сказать, что он не принадлежит только материальному (внешнему) или только идеальному (внутреннему) мира, а существует в пространстве, расположенном между сознанием человека и реальностью. Без работы восприятия, воображения, ассоциаций, отсылок к существующему опыту имидж не состоится. Это феномен сознания, появлению которого предшествует переживание предмета или явления. В отличие от сугубо эстетических объектов, выразительность которых призвана адекватно оформить сущность, имиджевым решением выявляется не ставшая или становящаяся, а желаемая, пригодная для данной ситуации квазисущность. Оно отсылает не только к реальным качествам объекта, но и к желаемым, являясь частично символом, а частично симулякром. То есть указанная нами (и другими авторами) двойственность имиджа связана не с местом его существования, а с последовательностью его «проживания» и оценки. Полного обмана не состоится, поскольку выразительность объекта, его оформленность не существуют и не воспринимаются сами по себе, абстрактно и изолированно. Грамотно оформленный, организованный хотя бы и только с внешней стороны объект неизбежно совершенствуется. Имиджу не грозит стать «мыльным пузырем» даже в тех случаях, когда кто-либо желал бы воспользоваться его внешними достоинствами с неблаговидными целями. До какой-то степени имидж повторяет очертания владельца и оказывает на него обратное воздействие.

[1] Напр. в работах В.М. Шепеля, Л. Браун имидж характеризуется как целое.

[2] Последнее в гораздо большей степени связано с потребностью в самовыражении, раскрытии богатства внутреннего мира личности.

[3] Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 29.

[4] Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. С. 30.

Предыдущая ... Следующая

04.04.2007