Анна Конева: Другая мода. 2006. Т. Быстрова

Был дождливый день конца августа и завершения работы I конгресса по культурологии. Мы сидели на Невском, рядом с Казанским собором. Позже Анна приезжала на Неделю моды в Екатеринбург.

Т.Б.: Какие тенденции в современной моде и фэшн-дизайне представляются вам наиболее перспективными к развитию в ближайшие два-три года? Что отличает моду 2000-х от моды 1990-х? Насколько другими стали мы и мода?

А.К.: Первая и важнейшая из тенденций состоит в том, что сегодня сама мода имеет тенденцию к усилению того, что можно назвать ролью свободы и ориентацией на интерпретацию. В них заложена возможность выбора, комбинации. Это и отличает двухтысячные от девяностых. Сохраняется мода на прошлое. Можно обозначить это как винтаж, то, что заумные критики называют постмодернистским цитированием. Будет продолжаться обращение к этнике. Здесь тоже наблюдается множество цитат, но источником, скорее, выступает вдохновение, собственное эмоциональное прочтение традиции. Сегодня много говорится о тенденции глобализации культуры. В конкретных проявлениях это оборачивается усилением индивидуальности каждой национальной культуры и охватывает не только fashion, но и дизайн, и архитектурные формы, например, у Ренцо Пьяно. Наконец, новая тенденция: возвращение к лаконичности форм, цветовых сочетаний. Возвращается черный. Коричневый, - а не розовый, как было пару лет назад.

Т.Б.: Можно ли говорить в этих условиях о новых категориях моды?

А.К.: Это стильность и гламурность. Последняя, по большому счету, противоречит моде как таковой, потому что человек «выпадает» из общего ряда. Не экстравагантность, которую позволял себе Альберт Эйнштейн, а чувство моды, нюх, чутье. Способность опережать на полшага. Конечно, по-прежнему остаются люди, которые специально ведут себя demode. Сейчас, вдруг они оказываются на пике. А те, кто всегда был в модной струе, вынуждены перестраивать свое поведение. Наиболее простой вариант этого поиска – винтаж. Более сложный собственный стиль. В этом процессе существенно страдают жертвы брендов. В конце 1990-х достаточно было купить вещи из свежеиспеченной коллекции. Сегодня необходим авторский штрих или неожиданное сочетание с другим брендом. Это рождает тему собственного авторства, актуальную, как мне кажется, для дизайна в целом. Причина кроется в избыточности информации о моде. Просто модным быть легко, тем более что глянцевые журналы дают дельные советы, как это сделать, не попадая в долговую яму. Настоящие модники вынуждены избегать модных журналов и находить собственное решение проблем.

Т.Б.: Какую роль в модных процессах играют сегодня Недели моды - Миланская, Лондонская, Гонконгская? Какова внутренняя динамика, кто сегодня наиболее авторитетен, куда смещается эпицентр мировой моды?

А.К.: Роль та же, что и раньше – коммерческое мероприятие для распространения моды в массы. В Париже – PR и демонстрация креативных возможностей автора. Остальные Недели носят более коммерческий характер. Они адресуются байерам и журналистам, чтобы модные тенденции стали заметны, о них написали, из прокомментировали и проиллюстрировали, вывели советы. То же касается индустрии подделок. Недели несколько отличаются между собой. Наиболее деловые – миланская и гонконгская. Париж обременен традициями и он в большей мере шоу. Показательно, когда один автор, например Антонио Маррасс, под своим именем показывает коллекцию в Милане, а в Париже – от Дома Kenzo. В Милане на заднике только имитация старинного зеркала. В Париже полный антураж вокруг дефиле: песок, чайки, волны, пароход в финале. Лондон почти выпадает из коммерческих мероприятий, зато в нем представлены самые креативные идеи. Коллекции могут быть откровенно слабыми, но и сильными тоже. Главное – заявить свой статус как инноватора.

Т.Б.: Традиционный вопрос для нашего журнала, ориентированный на тех, кто занимается устройством выставок и экспозиций. Что в организации модных мероприятий последнего сезона произвело на вас наибольшее впечатление (как раз здесь и можно картинкой проиллюстрировать)- как на профессионала и просто как на женщину?

А.К.: С профессиональной точки зрения - вход на Миланскую Неделю прет-а-порте. С одной стороны экран с показами в режиме нон-стоп. С трех сторон обложки fashion-журналов. Это вполне совпадает с уровнем мероприятия, на котором удобно всем: журналистам, байерам, гостям. Роскошный пресс-центр, из которого можно даже не заходить в зал. По-женски: оба маррассовских показа. Он единственный дизайнер, на чьих показах плачут. Каждая презентация построена, как история, со своей завязкой, кульминацией, драматургией. Самым необычным был прощальный показ самого Кензо Такада осенью 1999 года в концертном зале Zenith в Париже, вмещающем три тысячи человек. Наверное, единственный показ в истории, на который смогли попасть все желающие. Помимо дефиле прощальной коллекции шли дефиле друзей, запечатлевших свои впечатления от его творчества.

Т.Б.: Можно ли сегодня говорить о региональной моде (модах) в России? Если да, то чем интересно это явление для творцов "большой" мировой моды? Знают ли они, отслеживают? Или это "местечковость", стихийно складывающийся дресс-код, непродуктивный для изучения большими мастерами?

А.К.: Естественно, мы говорим о ситуации только внутри России. На Московской и Санкт-Петербургской Неделях провинция представлена. Ирина Ашкенази реально занимается поиском талантов на постсоветском пространстве. Что касается глянцевых журналов, то, насколько мне известно, специально эту тему никто не отслеживает: если сам дизайнер достаточно амбициозен, пресса будет. Если нет, то нет. В России есть центры и дизайнерские школы, там и существует мода, пытаясь творить в русле мировых тенденций. Обидно, что отсутствует механизм просвещения на уровне региональной глянцевой прессы. Ниша никем не занята, хотя очень актуальна.

Т.Б.: Питерская культура интеллигентна, доброжелательна и немногословна. Сказывается ли это на состоянии дизайна (средового, костюмного и т.д.)? Какие типичные или, наоборот, экстраординарные примеры (имена) вы могли бы назвать?

А.К.: Спасибо за Питер (улыбается). Если отвечать на вопрос, то в средовом дизайне многое обстоит неблагополучно, как и везде в России. То ли плохо учат, то ли учат хорошо тех, кто уезжает. Лобиирование мешает продвижению и реализации хороших идей. Среди того, что строится в Петербурге, сегодня почти нет примеров гармоничной застройки. Разве что среди маленьких особняков Каменного острова. Ситуацию могли бы спасти лаконичные решения. Это вовсе не значит, что надо бояться оригинальности, примеры которой дают Париж, Кельн, Барселона. Питерская мода более благополучна, так как не подвержена финансовым репрессиям со стороны институций. Здесь происходит пропаганда так называемого петербургского стиля, притом даже теми, кто себя к нему не относят. Здесь особое интеллектуальное поле при ярко выраженной узнаваемости каждого: этнические тенденции в творчестве Лидии Киселенко, острое чувство современности Татьяны Парфеновой… И всегда цветовая лаконичность, многослойность, деликатное цитирование, хорошо проработанная «история».

Т.Б.: Чего жители мегаполиса могут ожидать именно от дизайнеров (архитекторов)? Чем дизайн и мода способны им помочь?

А.К.: К сожалению, можно ожидать чего угодно. Комфорт и маскировка не всегда являются девизом дизайнеров. Сейчас мы наблюдаем тенденцию к репрезентации. Можно говорить о подиумном сознании в дизайне одежды, интерьера, дома. Происходит презентация «Я», при которой одежда, интерьер, здание претендуют на собственную значимость, отдельную от человека. Это текст, который может совершенно не соответствовать потребностям человека или окружающих. И если в регионах нет потребности в презентации, нет и моды.

22.09.2006