Понятие "смысл". Смысл вещи (по работам М.Эпштейна и Г. Кнабе)

Понятие «смысл». Смысл вещи (по работам М. Эпштейна и Г. Кнабе) Любой продукт дизайна несет в себе смысл. «Смысл - есть нечто, выступающее идеалом по отношению к знаку, не сводимое к представлениям отдельного индивида.» [1]Таким образом, смыслов одной вещи может быть несколько, с учетом уже сложившихся стереотипов и понимания вещи.«Присутствие мысли в этом слове очевидно. Очевидно и то, что здесь есть указание на присутствие мысли с чем-то и кем-то еще - указание на со-мыслие. То есть смысл предполагает некое действие по отношение к кому-то или чему-то, и это взаимодействие, действие-поступок есть этимологическая сущностная основа слова.

В латыни слово смысл стоит в одном ряду среди других значений слова sensus ; при этом основное значение этого слова - чувство.» [2]То есть, чтобы понять смысл вещи, необходимо его прочувствовать.Вещная среда обычно рассматривается с точки зрения антропологического подхода - с позиций человека как творца или потребителя. Но в системе отношений человека и вещи (как элемента материально-духовного мира повседневности) первый выступает не только как субъект, формирующий свою жизненную среду, но и как объект, изменяющийся под воздействием материально-культурной среды (состоящей, в том числе, и из повседневных вещей). Вместе с тем, не существует дисциплины, в рамках который было бы возможно составить целостную картину, которая одновременно включала бы в себя не только сведения о физических, технических характеристиках вещи, но и знания о ее метафизических: символических, эстетических, культурных, антропологических смыслах.

Попыткой создания подобной науки стала предложенная М.Н.Эпштейном «реалогия» (от лат. res - вещь) - дисциплина, смысл которой заключается в изучении такой сущности вещи, которая не сводится к техническим качествам изделия, к экономическим свойствам товара или к эстетическим признакам произведения, а предполагает исследование вещей и их экзистенциального смысла «в соотношении с деятельностью и самосознанием человека». [3]

Вещь в границах реалогии предстает как самоценное бытие, как единичность, не сводимая ни к материи, ни к идее. Вещь обладает особой лирической и мемориальной сущностью, которая возрастает по мере того как утрачивается технологическая новизна, товарная стоимость и эстетическая привлекательность вещи. Эта сущность, способная сживаться, сродняться с человеком, раскрывается все полнее по мере того, как другие свойства вещи отходят на задний план, обесцениваются, устаревают.

Важно провести терминологическое разграничение "предмета" и "вещи" "Предмет" требует в качестве дополнения неодушевленного существительного, а "вещь" - одушевленного. Мы говорим "предмет чего?" - производства, потребления, экспорта, изучения, обсуждения, разглядывания... но: "вещь чья?" - отца, сына, жены, подруги, попутчика... Вещь выступает не как объект какого-либо воздействия, но как принадлежность субъекта, "своя" для кого-либо. Предмет превращается в вещь лишь по мере своего духовного освоения. В древнерусском языке слово "вещь" исконно значило "дело", "поступок", "свершение", "слово"- и это значение, привходящее и в современную интуицию вещи, В каждом предмете дремлет что-то "вещее", след или возможность какого-то человеческого свершения...  Вещи придают пространству свойства текста. Таким образом, реалогия - это наука о вещах как формообразующих единицах пространства, границах его смыслового членения, через которые выявляется его ценностная наполненность, культурно значимая метрика (подобно тому как история выявляет ценностную наполненность времени в смысловых единицах событий).

Итак, вещи придают пространству свойства текста. "...Вещи высветляют в пространстве особую, ими, вещами, представленную парадигму  и свой собственный порядок - синтагму, т.е. некий текст... Реализованное (актуализированное через вещи) пространство в этой концепции должно пониматься как сам текст..." [4]

В кн.: Текст: семантика и структура. М., 1983, с. 219.  По мысли Михаила Эпштейна, реалогия должна стать наукой, которая, охватив в своем предмете все свойства вещи, сделала бы главным методологическим и тематическим фокусом ее личностную – “лирическую” – сущность, то есть способность “сживаться, сродняться с человеком”. “Каждая вещь, – писал он, – включена в магнитное поле человеческой жизни, заряжена ее смыслом, обращена к центру. С каждой вещью связаны определенное воспоминание, переживание, привычка, утрата или приобретение, раздвинувшийся жизненный горизонт. Обычность вещей как раз и свидетельствует об особой значительности, которой лишены вещи необычные”, – о способности входить в обыкновение, срастаться со свойствами людей, становиться устойчивой, осмысленной формой их существования.” “Лирическая” ценность вещи “раскрывается все полнее по мере того, как другие свойства вещи отходят на задний план, обесцениваются, устаревают, и от человека зависит – своим опытом и вниманием раскрыть эту сущность, превратить самоценность вещи в ценность для себя”. “Для того и нужно вещеведение, – заключает М. Эпштейн, – чтобы научить людей постигать в вещах их нефункциональный смысл, не зависимый ни от товарной стоимости, ни от практических достоинств, ни от исторической значимости их как экспонатов /.../ Перед нами встает задача расколдовать вещь, вызволить ее из отрешения и забытья; при этом “домашность” должна раскрыться как культурная категория, знаменующая полную душевно-телесную освоенность вещи, приобщенность ее к жизни”. [5] Р.Барт писал о необходимости создания «семиологической дисциплины, которая станет изучать то, как люди придают смысл вещам» [6]

Смысл слова «значить», как пишет Р.Барт, «это не просто передавать информацию, то есть участвовать в коммуникации, но и образовывать структурные системы знаков, то есть по сути своей системы отличий, оппозиций и контрастов» [7]

Исследуя вещную сферу, Р.Барт выделил две основные коннотации вещи - экзистенциальную», когда вещь начинает казаться и даже существовать как нечто нечеловеческое, упорствующее в своем существовании даже вопреки самому человеку (такое видение вещей не раз разрабатывалось в литературе (Ж.П.Сартр «Тошнота», пьесы Э. Ионеско) и «эстетическую», при которой вещь представляют как скрывающую некую сущность, которую нужно воссоздать. В этом случае вещь трактуется как нечто сделанное - как материал, которому придали завершенность, оформленность и упорядоченность. Но помимо функции, у вещи всегда есть смысл, который не покрывается ее применением.

Г.С.Кнабе в своих работах обратил внимание на то, что вещи составляют «невербальное поле» культуры, и следует отличать семиотику, изучающую знаковые системы вербального характера, от семиотики материально-пространственной предметной среды, которая изучает знаковую общественно-историческую семантику бытовых реалий. Текст на этом языке читается на основе культурно-исторических ассоциаций. Текстопорождающие свойства вещи рассмотрены также в трудах М.М.Бахтина, В.С.Библера, В.А.Кругликова, В.И.Чайковской, И.Е.Даниловой. Взаимосвязь вещи и слова, ее означающего, исследуется в работах Л.Витгенштейна, Э.Геллнера, Р.Карнапа, выполненных в рамках философии лингвистического анализа.

Особый взгляд на вещь как на путь к познанию личности человека представлен в художественной литературе (художественной антропологии), например, в творчестве О.Бальзака, Н.В.Гоголя, В.Набокова, А.Платонова и др. Описание вещей в произведении - способ акцентирования внимания читателя на внутреннем мире персонажа (например, шкатулка Чичикова в «Мертвых душах»); на определенных специфических чертах его личности (В.Набоков, «Защита Лужина»); выражение ценностных ориентации персонажа (творчество А.Аверченко, Тэффи и др.). Вещь предстает символом социального статуса (Н.В. Гоголь «Шинель»); отражает социальную память и личные достижения (С.Довлатов «Чемодан»); является незаметным, но внимательным «наблюдателем» человеческих жизней (Т.Фишер «Коллекционная вещь»). Как чрезмерный интерес, так и равнодушие к вещам свидетельствуют о внутренней духовной, эмоциональной дисгармонии. Этот факт также нашел отражение в литературе.

Как отмечал В.Н.Топоров, говоря о соответствии внешнего вида и внутреннего состояния Плюшкина, другого персонажа романа Н.В.Гоголя «Мертвые души»: «Дрянная» одежда для него не неудобство, а скорее потребность». Вещь может выступать индикатором настроения и общего эмоционального состояния человека. Не только цветовые предпочтения, описанные в психологических тестах, но и выбор вещей определенного типа, той или иной формы, отражают специфические черты характера персонажа (Т.Эгген «Декоратор»; Д.Фаулз «Коллекционер»). Символизм вещей в пространстве общечеловеческой культуры, в рамках отдельных культур, в повседневной жизни, исследовался в трудах А.Ф.Лосева, Ю.М.Лотмана, Я.В.Чеснова, а также К.Г.Юнгом, О.Шпенглером, Р.Арнхеймом, П.Бурдье. «Жизненный мир», описанный Э.Гуссерлем, «области конечных значений», исследованные А.Щюцем, позволили по-новому взглянуть на повседневность.

Объектом исследования в гуманитарных науках все чаще становятся не только произведения искусства, но и обыденные предметы. Вещь как элемент повседневности описывается в работах И.Утехина, Л.А.Савченко, В.Д.Лелеко, Н.Л.Новиковой. Пространственная, временная структуры повседневной жизни проанализированы с социологических позиций П. Бергером, Т. Лукманом. Ими отмечено, что «язык может не только конструировать крайне абстрагированные от повседневного опыта символы, но и «превращать» их в объективно существующие элементы повседневной жизни».

Современная вещь становится все более коннотативной, она функционирует не только на прагматическом, утилитарном, но и на эмоциональном уровне, затрагивая духовную сферу жизни человека. Как отмечает Г.С. Кнабе, «с раскрывшимися в вещах разнообразными духовными свойствами связан целый ряд существенных явлений культуры». [8]

В рамках экономических, социологических, антропологических концепций человек рассматривается как активный участник, субъект отношений. Та сфера системы «человек - вещь», в которой он является объектом воздействия вещи как элемента культуры, в полной мере еще не изучена. В культуре (в частности, хозяйственной) соединяются два начала -духовное и материальное, и, следовательно, вещь как элемент культуры дуалистична, содержит и духовное и материальное начало. Духовные свойства вещи - свойства, созвучные духовным потребностям человека. Духовные и душевные свойства личности человека, его индивидуальность отражаются в его «частном» вещном поле. «Личная» вещь как атрибут «своего» пространства человека оказывает культуроформирующее воздействие на человека. Характер, интенсивность этого воздействия обуславливают различные факторы: например, одно- или многообразие предметного окружения, его наполненность или
минималистичность, динамичность, константность, национальная, направленность и другие. 

Смысловая наполненность вещи базируется, с одной стороны, на ее культурной принадлежности, с другой - на индивидуальных особенностях воспринимающего ее человека. Вещь становится текстом, содержащим информацию для человека лишь в том случае, если он знает и понимает ее культурную основу. Содержание «текста» вещи, ее смысл наполняется по мере развития способности человека к ее прочтению. Знаковый характер вещей определяется с учетом их свойств отражать в человеческом сознании объективные связи и отношения между предметами и явлениями действительности: истинности-ложности, реальности-ирреальности, известности-неизвестности, возможности-невозможности, зависимости-независимости, определенности-неопределенности и др. Таким образом, вещь, зарождаясь в голове человека, проходя через его руки, теряет свою омертвелость, ассимилируется в культурном контексте. Именно это обстоятельство позволяет рассматривать вещь как синтезирующий продукт культуры.

В тоже время можно выделить интеллектуальную, историческую, художественную сферы бытования вещи, в каждой из которых существуют свои, специфические законы в отношении к вещам.От античной максимы «человек есть мера всех вещей» до современной аксиомы «вещь как мера человека» проходит сложный и противоречивый процесс нравственного, гуманистического, общекультурного развития человечества. Тот факт, что вещи изменяют облик человека, давно известен, "но споры ведутся по вопросу, как меняется его душа от взаимодействия с вещественным миром. Для этого необходимо рассмотреть культуроформирующее воздействие вещей на человека.  Вещь хранит, транслирует и генерирует программы деятельности, поведения и общения людей.

Вещи влияют на многообразие форм социальной жизни, видов деятельности, создают предметную среду - вторую природу. Возможность соответствующего взгляда на вещь открывает теория ценностей, при этом аксиологическая интерпретация сталкивается с деятельностно-технологической и знаково-символической. Семиотическая и информационная трактовка вещей также позволяет извлечь богатейшую культурологическую информацию о человеке.

Таким образом, вещь является сложным понятием, включающим в себя как перцептуалъные (непосредственно воспринимаемые), физические свойства, так и ее культурные, метафизические смыслы. Дизайнер, следовательно, при создании вещи обязан учитывать те смыслы, которые будут актуализироваться в данной вещи. Думать о том, как вещь может повлиять на жизнь человека. Не будет ли это влияние для него губительным… Ведь дизайн по своему определению должен быть гуманистичным. Должен быть для человека.

Список литературы:

1. Барт Р. Система Моды. Статьи по семиотике культуры. - М, 2003. ·        Быстрова Т. Ю., Вещь, форма, стиль, 2001
2. Кнабе Г.С. Вещь как феномен культуры // Музеи мира. - 1991. - С. 124.
3. Топоров В. Н. Пространство и текст. В кн.: Текст: семантика и структура. М., 1983, с. 219.
4. Эпштейн М.Н. Реалогия - наука о вещах //Декоративное искусство. - 1985. - №6 - С. 21-22,44.
5. Электронный Интернет-словарь режим доступа: www. ec-dejavu.ru
6. Вещь как мера культуры человека, Рахманкулова Д.Р. режим доступа:

Ссылки:

1. http://planetadisser.com/see/dis_91972.html \ [1]
2. Быстрова Т. Ю., Вещь, форма, стиль, 2001 год [2]
3. Электронный Интернет-словарь режим доступа: www. ec-dejavu.ru [3]
4. Эпштейн М.Н. Реалогия - наука о вещах //Декоративное искусство. - 1985. - №6 - С. 21-22,44 [4]
5.  Топоров В. Н. Пространство и текст [5]
6. Эпштейн М.Н. Реалогия - наука о вещах //Декоративное искусство. - 1985. - №6 - С. 21-22,44. [6]
7. Барт Р. Система Моды. Статьи по семиотике культуры. - М, 2003. - С.416. [7]
8. Там же. С.417. [8] Кнабе Г.С. Вещь как феномен культуры // Музеи мира. - 1991. - С. 124

См.: статью А. Павловой об эксплуатации тела в рекламе