Истоки искусства у Ницше и Фрейда. Сравнительный анализ.

Федеральное агентство по образованию РФ

ГОУ ВПО Уральский Государственный Университет им. Горького-УрГУ

Кафедра интегрированых маркетинговых коммуникаций и брендинга

Реферат по Философии

Выполнила: Обвинцева В.О., 103 гр.

Проверила: д.ф.н. Быстрова Т.Ю.

Введение.

Изначально темой моего реферата должно было стать «Дионисическое и аполлоническое начала в культуре, по работам Ф.Ницше», начав изучать литературу на заданную тему, я обнаружила сходство данной понятийной пары с другой, взятой у З.Фрейда: «Эрос и Танатос».

И Фрейд и Ницше считали, что современная жизнь загоняет человека, индивида в рамки, не дают ему возможности развиваться, Ницше положил начало идее о разрушающем господстве разума над человеческой природой и искусством, а Фрейд в свои работах продолжил эту линию.

В своих первых публикациях З.Фрейд, ставит своей целью понять, что определяет жизнедеятельность человека и какую роль в ней играет  то, что он назвал «первичными влечениями». В ходе дальнейшей работы он делает выводы, что эти «влечения» представляют собой полярную пару: влечения к деструкции и созидательную любовь. Позже вырисовывается концепция о том, что человеческая деятельность обусловлена переплетением сил двух инстинктов: жизни (Эрос) и смерти (Танатос). Именно они и предопределяют жизнедеятельность человека, являясь основными бессознательными влечениями.

Ф. Ницше же в своей работе «Рождение трагедии из духа музыки. Предисловие к Рихарду Вагнеру» видит решение проблемы в ограждении искусства от разрушительного действия сократического, а проще говоря науки, т.е. в возвращении к искусству, сведенному до взаимодействия дионисического и аполлонического начал, и ограждении его от омассовления и развлекательности.

Целью моей работы будет сравнить эти две понятийные пары и выявить общее и различное.

Аполлоновское и Дионисовское начала в искусстве древней Греции.

«Поступательное движение искусства связано с двойственностью аполлонического и дионисического начал, подобным же образом, как рождение стоит в зависимости от двойственности полов, при непрестанной борьбе и лишь периодически наступающем перемирии». Названия этих начал заимствованы Ф.Ницше из древнегреческой мифологии, с помощью образов этих двух богов он и разъясняет свои воззрения. Эти два начала проявляются в одно и то же время, дополняют друг друга, и в тоже время являются совершенно противоположными.

События жизни, в художественном отражении, выступают облеченными в простые и ясные формы. Все доступное восприятию переносится в искусство со всеми живыми подробностями, так как даже на высших ступенях развития искусство хочет быть только лишь правдивым отражением существующего в действительности. Оно занимается явлениями, в их простых, чувственных формах и проявлениях. Искусство существует лишь в вещах и явлениях, вне их нет настоящего искусства, поэтому в нем должны быть простые, осязаемые вещи, мир в предметных событиях и фактах, во всей их пестроте и сложности. Здесь и находится истинное царство бога Аполлона, божества пластических искусств, отдельности и индивидуальности, рациональности и сновидения.

Одной из важных сторон поэзии, а так же предпосылкой всех пластических искусств, есть иллюзии видений. Человек находит наслаждение в непосредственном восприятии воображаемого образа. При всей жизненности и действительности снов, заключенных в формах, предстающих перед нами в наших грезах, ощущение их иллюзорности все же остается, но оно распространено и нормально, и подтверждено художественными произведениями древнегреческих поэтов. Дабы не разрушить хрупкую и нежную иллюзию, сновидение не должно преступать определенной черты. Аполлон - бог солнца, красоты  и искусства, призван следить за соблюдением этого правила. Творец образов, его образ - это самоограничение, мудрый покой, чувство меры и свобода от порывов. Сновидения нужно созерцать спокойно, оставаясь в стороне, сохраняя чувство меры.

Мера в эллинском смысле - это сохранение границ индивидуальности. Это свойство форм заключается в том, что мир подчиняется времени, пространству и причинности. Царство пестрых, многоразличных, порою сходных между собой форм, никогда не сливающихся в единую серую массу. Непоколебимое доверие к принципу индивидуации - еще одна черта бога Аполлона. Его требования - это: «Сторонись чрезмерного» и «Познай самого себя». В мире Аполлона индивид за все титаническое и чрезмерное подлежал наказанию.

Но, невидимый вечный принцип спрятан под блистательным покровом жизни в ее видимых явлениях. Предметы и красивые видения не имею истинно реального характера. При всей внешней независимости они находится в полном внутреннем подчинении тому, что противопоставлено всему индивидуальному, красоте, и тем жизненным порядкам, которыми правит Аполлон. Это начало носит название дионисовского. В каждую данную минуту, под видом служения Аполлону мир постоянно стремится к полнейшему освобождению от самого себя, индивидуальности, пестроты и разнообразия случайных форм. Чувство протеста против собственной ограниченности овладевает человеком, желание разорвать цепи индивидуальности, мешающие дать полную волю своим влечениям. Согласно народному преданию, человеку недоступно самое лучшее: «не родиться, быть ничем», и лучшее для него на свете было бы «немедленно умереть».

Дионис - стихийный, оргиастический, экстатичес­кий, не признающий индивидуальности, не поддающийся осмыслению и лишенный рациональности - бог опьянения, хаоса. Если к чувствованиям, блаженного восторга, пробуждающимся человеке либо под воздействием наркотических напитков, либо в предвкушении  весны, приближающейся, радостно проникающей во всю природу, добавить ужас, который испытвает тот, когда для него пошатываются основы мироздания, получаем динисовское начало, природное, тщательно скрываемое под культурой. «Под чарами Диониса не только вновь смыкается союз природы с человеком: сама отчужденная, враждебная или порабощенная природа снова празднует праздник примирения со своим блудным сыном - человеком. Добровольно предлагает земля свои дары, и мирно приближаются хищные звери скал и пустыни. Цветами и венками усыпана колесница Диониса; под ярмом его шествуют пантера и тигр». Человек чувствует не только сплоченность и примиренность с ближним, а полное единство с ним, невозможное раньше, под воздействием личных границ, установленных между людьми. Субъективное исчезает, на смену ему приходит  полное единение. Здесь человек перестает быть художником, теперь он сам творение, в трепете опьянения открывается художественная мощь природы, «человек здесь лепится и вырубается».

Но не стоит путать дионисических греков и дионисических варваров. Половая разнузданность и жестокость, не имеющая смысла, не имеют ничего общего с празднованием  дионисических торжеств.

При слиянии двух этих начал мы получаем греческую трагедию, по словам Ницше - «величайшее явление мира».  Действующие лица обрисованы величаво, просто, строго индивидуальными чертами, диалоги, фигуры и краски красивы и пестры. Но, дионисийские страсти лишь прикрыты аполлоновской красотой. За простыми фактами, призванными успокоить глаз, скрыт трагический смысл, который подвластен не земным, аполлоновским, а высшим дионисовским законам. Его мудрость дается только ужасами преступлений, только став выше природы, можно освободиться от ее цепей, разгадать ее законы, понять стремления. За Эдипом, заглянувшим глубоко в тайны жизни и разрешившим загадку Сфинкса, повсюду, как тень следует неискоренимая, фатальная преступность.

Дух красоты создает волшебные миражи на поверхности мира, но они расплываются и превращаются в ничто, утопая в стихии Диониса. Реальное противостоит идеальному; индивидуальное, земное, временное противостоит бесформенному, божественному, безличному. Личное начало никогда не сможет выйти из под власти начала идеального, эта власть фатальна и непреодолима, как отношения между частным и общим, явлением и причиною, миром и Богом. При единовременном их соприкосновении двух начал в каждом предмете действительности, их союз может иметь только трагический характер, в силу их полного метафизического различия. Индивидуальность обречена на погибель, и красота служит лишь покрывалом над бездной разложения. Все исчезает в потоке времени, даже человеческая душа постоянно облекается новыми силами. Неподвижен только Бог, как неподвижна и вечна та единственная, недоступная никаким изменениям высшая правда. Явления человеческой жизни происходят так же происходят над бездной, и именно поэтому имеют трагический характер. Отсюда следует, что человек, прикованный к своей телесной форме, как к принципу индивидуальности, задерживается ей в стремлении к небу, следовательно, человеку не доступна настоящая полная свобода и счастье, а лишь призрак, иллюзия того и другого. Но человек должен стремиться к ним. Единственное доступное человеку веселье: вакхический экстаз, опьянение. Величайшее откровение для человека - это понять, что смерть выше жизни, а свобода выше рабства, именно с такими мыслями избавления и примирения были озарены последние минуты жизни Эдипа, который умрет теперь безболезненной смертью, тихо, без крика.

Образ Прометея, очерченный с поразительным вдохновением, является полным выражением человеческого протестантства. Первый бунтовщик против человеческой ограниченности во имя Диониса. Он борется с самим всемогущим Зевсом и нельзя сомневаться что день его торжества когда-нибудь настанет. Прометей разрушает все преграды отчуждения, чтобы дать людям настоящую свободу, сделать их богами. Ничто не остановит его на пути протеста, он титан, который узнал дорогу к мудрости. Единое - вот в чем правда, последнее слово избавления и освобождения. Разделения, существующие на земле созданы иллюзиями. Небесный огонь открыл Прометею ничтожество всякого личного, самолюбивого и все великолепие мирового единства. Индивидуальность есть ложь, а ложь есть лишь признак, иллюзия, она не существует так, как существует единая мировая правда. Аполлон придал фигурам индивидуальные черты, но проникнув вглубь образов можно увидеть, что в них отсутствует логическое различие. Каждый из этих образов является выражением единой дионисовской мудрости. Все герои греческих трагедий лишь символы, маски, истинное лицо - это Дионис. Не Эдип, а сам Дионис в  нем вопил когда обнаружилась печальная правда его земного величия. Не Прометей, а Дионис прикован железными цепями к скалам существующих форм.

Эрос и Танатос как истоки искусства у З.Фрейда.

Начиная разговор о мотивах Эроса и Танатоса, нужно понимать, что под этим подразумевается соотношение Любви и Смерти как важнейших, оформившихся в рамках учения З.Фрейда о психоанализе, категорий человеческого сознания и подсознания.

Согласно его теоретической позиции, жизнедеятельность человека обеспечивают два «основных» инстинкта: жизни (Эрос) и смерти (Танатос). Первичные инстинкты, согласно отцу-основателю психоанализа, составляют пару противоположностей: созидательную любовь и деструктивность.

Поскольку, «целью всякой жизни является смерть», все влечения, кроме «влечения к смерти», рассматриваются как обеспечивающие прямой путь к ней. Влечение «к смерти» Фрейдом выводится, исходя из эволюции всех живых организмов, как обратный путь, который они проделывают от органического состояния к неорганическому, повинуясь своим внутренним причинам.

Далее Фрейд говорит о том, что человеческая психика регулируется «принципом удовольствия», основанном на бессознательном. Он направляет бессознательные влечения на путь достижения максимального удовольствия, все не ведущее к удовольствию, блокируется психикой, закрывая какие-либо другие выходы, ориентируя психические акты только на то, где возможно получение удовольствия. Это изначально заданная, внутренне присущая каждому человеческому существу программа функционирования бессознательных психических процессов, которая не только не распространяется на сознательную деятельность человека, но и нередко противоречит ей, совершенно не вписываясь в установки сознания. Наряду с этим принципом в психике формируется другой, «принцип реальности», выступающий как противодействующей силой, вносящей коррективы в протекание процессов в психике. Этот принцип предполагает важность для человека не того, что доставляет удовольствие, а того, что реально, независимо от того, приятно оно или неприятно. Этот принцип нисколько не исключает возможности удовлетворения, но ведет к нему длинным путем, исключая мгновенное, неполное удовольствие, и обеспечивая отсроченное и поэтому надежное.

По Фрейду, развитие цивилизации в целом, как и индивида в частности можно рассмотреть как арену борьбы между Эросом и Танатосом.

Эрос и Танатос, существующие как первичные инстинкты, наложение запретов на которые, согласно Фрейду, лежит в основе нашей цивилизации. Постоянная борьба между этими двумя началами: строительство и разрушение культуры, вытеснение и возвращение вытесненного - этот хрупкий мостик, посреди которого находится человек - впереди у него духовные проявления органической материи, возвращение же назад означает возвращение в неорганическую нирвану, туда, откуда все мы родом, и куда все мы стремимся.

Культура создается при непрерывном взаимодействии этих двух начал. Эрос создает культуру в борьбе с Танатосом, стремясь в таком виде сохранить бытие, увеличить число его форм, удовлетворяя, таким образом, инстинкт жизни и защищая ее от угрозы вымирания. Можно так же сказать, что прототипом Танатоса стало деструктивное начало, заключенное в двойственной сущности Эроса: созидательной и разрушительной. Двойственность Эроса заключается в том, что любовь - это всегда пытка, так потому что «даже если оба возлюбленных как нельзя больше полны страсти и взаимного желания, все равно один из двоих окажется равнодушнее и холоднее другого», отсюда следует неразрывность любви и страдания. Эрос лишь на время снимает противоречия, ослабляя конфликт с миром, который становится все острее и острее сразу после каждого возвращения из блаженства любовного забытия.

Внутренний конфликт между «инстинктами жизни» и «инстинктами смерти» побуждают к началу творчества, как сублимации энергии сексуального влечения в творческое начало. "Сильное настоящее переживание будит в писателе старое воспоминание, большею частью относящееся к детскому переживанию, исходному пункту желаний, которое находит осуществление в произведении".  

Фрейд видит истоки творчества в фантазии, с помощью которой сыновья, отказавшиеся  от своих намерений стать заместителями отца в реальной жизни, ставят себя на его место в воображении, пытаясь таким образом удовлетворить свои бессознательные влечения, направленные на фигуру матери. "Поэт делает то же, что и играющее дитя; он создает мир, к которому относится очень серьезно, т.е. вносит много увлечения, в то же время отделяя его от действительности". Подобно тому, как ребенок реализует себя в игре, давая выход внутренним противоречиям, творец, реализует себя в творчестве. Фантазия поэта становится своего рода продолжением игры.

Подводя итоги, можно провести своего рода параллель между представлениями об истоках искусства у Фридриха Ницше и Зигмунда Фрейда. В поисках истины, стремясь навстречу смерти, неизбежно вовлечение человека в пучину явлений, от которых он стремился освободиться. Переходя от одних форм к другим, он лишь умножает внутренние страдания и все дальше уходит от самого себя. Искусство, рожденное на пути пересечения противоречий, в конфликте, является единственным способом разрешить это противоречие личности и дать ему возможность выхода. Только при наличии двух противоречивых начал существует возможность творчества. Отрешившись от житейских забот и перейдя в мир искусства, уйдя от условностей и ограничений в мир свободного творчества, человеку открывается тайна бытия, появляется возможность найти себя, свое истинное предназначение в мире.

Художественные произведения являются выражением, как внутрипсихических противоречий человека, так и противоречий в общей картине мира.

Однако, при всей схожести, существуют и различия в восприятии этих различных начал.

 У Ницше, высшей степенью блаженства является полная деиндивидуализация, слияние, достижимое только через смерть. У Фрейда же оно заключается в получении максимального удовольствия, к которому стремится бессознательное. Преградой на пути к первому служит материя, на пути ко второму «принцип реальности» - рациональное.

Так же различия и в характере взаимодействия. У Ницше дионисовское начало непреодолимо и фатально главенствует над аполлоновским началом. У Фрейда Танатос и Эрос находятся в постоянном противостоянии. Но

Литература: 

1.     Ницше Ф. Сочинения в 2т. Т. 1. Литературные памятники/Составление, редакция изд., вступ. Ст. и примеч. К.А. Свастьяна; Пер. с нем.- М.: Мысль, 1990. - 829

2.     Ницше: pro et contra / сост., вступит. ст. примеч. И библиогр. Ю.В.Синеокой. - Спб.: РГХИ, 2001. - 1076 с.

3.     Ф.Ницше и русская философия: Материалы II всероссийской научной заочной конференции, Екатеринбург, апрель - июнь 2000 г. Екатеринбург: Изд-во Урал. Ун-та, 2000. 206 с.

4.     Богомолов А.С. Античная философия: Учебник/ А.С.Богомолов. - 2-е изд. - М.: Высш. шк., 2006. - 390 с.: ил. (История философии)

5.     Психоанализ / Сост. и общая редакция В.М.Лейбина. - СПб: Питер, 2001. - 512 с.: ил. - (Серия "Хрестоматия по психологии").

6. http://www.it-med.ru/library/p/ps_analiz.htm

7. http://medstandeta.narod.ru/new_page_157.htm

Екатеринбург, 2008