|
Проблема свободы человека в философии Ж.П.Сартра по трактату "Бытие и ничто" по роману "Дороги свободы"
Работа Кремешковой Евгении, группа 104
Оглавление
1.1 Краткий экскурс в философию Жан Поля Сартра
2.1 Краткий экскурс в литературную деятельность Жан Поля Сартра (очень краткий)
2.2 Проблема свободы человека в творчестве Жан Поля Сартра (по роману «Дороги свободы»)
Введение
Человек нередко становился центральной темой размышлений для многих философов. Но даже если он не был в центре внимания, то никогда не выходил за рамки философии. Однако проблема свободы человека наиболее широко была освещена в работах философов-экзистенциалистов[1] только в конце XIX-XX века.
Хотя в современном обществе многие люди называют свободу одной из главных ценностей в жизни, большинство из них не могут даже более-менее чётко сформулировать своё представление о том, что такое свобода. Нельзя сказать, чтобы Жан Поль Сартр, по праву считающийся одним из выдающихся умов XX столетия, представитель экзистенциализма, классик французской литературы, драматург, теоретик искусства и политический публицист, мог бы им в этом помочь, однако именно теме свободы Сартр уделил наибольшее внимание в своей философии.
Философия была основанием всей его разнообразной творческой деятельности: нельзя понять его художественные произведения, не зная его философии, но вместе с тем более адекватной интерпретации его философских идей можно достичь, лишь обращаясь к го романам, пьесам, рассказам.
Цель реферата: попытаться проанализировать проблему свободы человека в философском и художественном трудах Жан Поля Сартра.
1.1 Краткий экскурс в философию Жан Поля Сартра
Жан Поль Сартр (1905-80) - французский философ и писатель, глава французского атеистического экзистенциализма. Его философские взгляды противоречивы. В них своеобразно переплетаются идеи Кьеркегора, Гуссерля и З. Фрейда. Подчеркивая прогрессивность марксистской философии, Сартр стремился «дополнить» марксизм, подведя под него фундамент экзистенциалистской антропологии и психоанализа. В целом же концепция Сартра эклектична[2]. Для неё характерна тенденция поиска среднего пути между идеализмом и материализмом, попытка их преодоления. Отправляясь от основной идеи экзистенциализма - «существование предшествует сущности», Сартр строит свою «феноменологическую онтологию» на радикальном противопоставлении двух видов бытия:
- «бытие-в-себе», заменяющее объективную действительность;
- «бытие-для-себя», тождественное «человеческой реальности», т.е. сознанию.
Разрыв бытия и сознания приводит Сартра к дуализму[3]. Являясь причиной своего особого рода бытия, сознание, по Сартру, есть «небытие бытия», трещина в нём, «ничто», но лишь оно является источником активности, движения, качественного многообразия жизни, вносит смысл в инертный и абсурдный мир. Сартр называет свою концепцию диалектической, но превращает диалектику в метод обоснования индетерминизма[4]. Его диалектика чисто негативна. Сфера её ограничивается областью сознания, она полностью изгоняется из природы. В морали Сартр стоит на позиции чистой субъективности. Основной категорией выступает здесь свобода. Рассматриваемая на базе индивидуального сознания, она предстаёт как сущность человеческого поведения, источник деятельности и единственная возможность существования человека: «человек всегда и целиком свободен или его нет вовсе». Сартр отрицает объективные принципы и критерии морали, объективную детерминированность человеческого поведения. Каждый человек «вынужден сам изобретать для себя свой закон», «проектировать» себя, выбирать свою собственную мораль. В «Критике диалектического разума» (1960) Сартр пытается преодолеть субъективистский характер своей концепции и построить новую теорию общественных отношений и исторического развития, но, оттесняя на задний план объективные экономические и социальные структуры и исходя из индивидуального человеческого действия, его логики, он заменяет социально-исторический анализ антропологическим. С философскими взглядами Сартра тесно связано его литературное творчество[5].
1.2 Проблема свободы человека в философии Жан Поля Сартра (по главе I части четвёртой трактата «Бытие и ничто»)
Центральная тема всего творчества Сартра - тема свободы. В одной из своих бесед с Симоной де Бовуар Сартр сказал, что «Бытие и ничто» - произведение о свободе. Стержневой его идеей является констатация антагонизма[6] между сознанием и бытием, субъектом и объектом, свободой и необходимостью, свободой и отчуждением, а также стремление найти их синтез и примирение. Наиболее остро проблема свободы ставится Сартром в четвёртой части книги, где речь идёт о действии.
Подводя к тому, что свобода является первым условием действия, Сартр говорит о том, что всякое действие должно быть интенциональным[7], должно иметь цель, а цель, в свою очередь, отсылает к мотиву. Таким образом, он выводит единство трёх временных эк-стазов: цель (или темпорализацию) будущего, которая предполагает мотив (или движущую силу), то есть указывает на прошлое, а настоящее есть появление действия. Каждая из этих трёх единичных структур требует две остальные как своё значение. Но организованная целостность трёх структур не объясняется больше никакой единичной структурой, а её возникновение как чистое темпорализующее ничтожение в-себе выполняется исключительно свободой. Именно действие выносит решение о своих целях и своих движущих силах, а действие есть выражение свободы.
Далее Сартр говорит следующее: «Если основным условием действия является свобода, мы должны попытаться наиболее точно описать её, но свобода не имеет сущности. Она не подчинена никакой логической необходимости. Свобода становится действием, и мы достигаем её обычно через действие, организуемое ею вместе с мотивами Организуемое ею вместе с мотивами, движущими силами и целями, которые оно содержит. Но происходит это потому, что действие имеет сущность, нам оно является в качестве конституированного; если мы хотим достигнуть конститутивной силы, нужно оставить всякую надежду найти у неё сущность. Эта сущность, в свою очередь, требовала бы конститутивной силы и так далее до бесконечности. Однако как описать существование, которое беспрерывно производится и избегает быть заключённым в определение? Само название «свобода» опасно, если под этим обязательно подразумевают, что слово отсылают к понятию, как обычно это делают слова. Неопределимая и неназываемая свобода - не будет ли она неописуемой?» Сартр не хотел давать определение свободе, однако считал необходимым описать её. «Конечно, я не смог бы описать свободу, которая была бы общей для другого и для меня самого, я не смог бы также увидеть сущность свободы...», и стоит отметить, что речь Сартр будет вести именно о своей свободе. Сартр предлагает обратиться к сознанию cogito, чтобы определить свободу как свою, как чистую необходимость факта, как случайно существующую, но которую невозможно не испытать. Он называет себя существующим, которое узнаёт о своей свободе через свои же действия; но также он говорит и о том, что является существующим, индивидуальное и уникальное существование которого темпорализуется как свобода. Таким образом, Сартр подводит к тому, что он сам необходимо является сознанием свободы, а она беспрестанно находится под вопросом в его бытии; она - не добавочное свойство природы Сартра, а содержание его бытия. Из этого следует, что его бытие ставится под вопрос в его бытии, а значит, он по необходимости должен обладать определённым пониманием свободы.
«Человек осуждён на свободу, он или свободен, или его нет». Это означает, что нельзя найти других границ свободы человека, чем она сама. Таким образом, отказ от свободы может быть понят только как попытка рассматривать себя в качестве бытия-в-себе; человеческая реальность есть бытие, в котором речь идёт о её свободе в бытии, так как оно постоянно пытается отказаться от её признания. Чаще всего «попытки задушить свободу» оказываются неудачными, а значит, свобода совпадает в своей основе с ничто, которое находится «в сердцевине человека». Именно потому, что человеческая реальность недостаточна, она свободна, потому что беспрестанно отделяется от себя и отрывается посредством ничто от того, какова она была, есть и будет.
Человек свободен, потому что он не есть сам, а присутствие к себе. Бытие, которое есть то, чем оно является, не могло бы быть свободным.
Свобода - это как раз то ничто, которое содержится в сердце человека и вынуждает человеческую реальность делать себя вместо того, чтобы быть.
Таким образом, свобода не есть какое-то бытие, она есть бытие человека, то есть его ничто бытия.
2.1 Краткий экскурс в литературную деятельность Жан Поля Сартра (очень краткий)
Жан Поль Сартр по праву считается одним из крупнейших французских писателей XX века. Его творческое наследие включает в себя пьесы, литературоведческие статьи и книги, а также нехудожественную и художественную прозу: это книги «Тошнота», «Стена», большое романтическое полотно «Дороги свободы» - его без преувеличения можно назвать центральным творением Сартра-прозаика. О своих детских годах философ прекрасно рассказал в повести «Слова», он был удостоен за неё звания лауреата Нобелевской премии (1964), от которой отказался по политическим соображениям. Кроме того, Сартр большое внимание уделяет театру. Он убеждён, что человек раскрывается в действии и через действие, а последнее лучше всего передаёт и изображает драматическое искусство. Его трагедия «Мухи» на сюжет античного мифа была впервые сыграна в бараке для заключённых. В 1943 г. знаменитый Шарль Дюллен показал её в Париже. Затем Сартр пишет драмы «За запертой дверью» (1944), «Грязные руки» (1948), «Дьявол и Господь Бог» (1951), «Некрасов» (1955), «Затворники Альтоны» (1960).
Помимо этого Сартр создаёт фактически новый жанр в литературе, написав серию социально-философских, психологических и исторических биографий выдающихся писателей. Это книги о Ш. Бодлере, Ж. Жане, огромный - свыше двух тысяч страниц - роман-биография о Г. Флобере.
В последние годы жизни Сартр работал над книгами по этике, которые были опубликованы его приёмной дочерью Арлетой Элькайм-Сартр: «Тетради по морали» (1983) и «Истина и существование» (1989)[8].
2.2 Проблема свободы человека в творчестве Жан Поля Сартра (по роману «Дороги свободы»)
В июле 1938 года Сартр писал своему ближайшему другу и единомышленнику Симоне де Бовуар: «Я вдруг нашёл разом сюжет для моего романа, его масштаб и название. Всё так, как вы желали: роман посвящён свободе». Изменённое в дальнейшем название первой главы, «Бунт», возникло из первоначальной идеи показать активный бунт главного героя против общественной морали и условностей - и одновременно бунт против себя как члена общества. Название «Клятва», также впоследствии изменённое, отражало ранние философские и психологические идеи Сартра о том, что «всякий характер - это клятва», ибо если свобода присуща человеку по самой его природе, то не существует никакого характера, обусловленного наследственностью или воспитанием, и характер - это итог добровольного выбора самого человека, его клятвы самому себе. Эпиграфом должна была послужить цитата: «Наше несчастье в том, что мы свободны»[9].
Главный герой романа - Матье Деларю, в нём можно отчётливо увидеть «второе я» автора. Деларю с его вечными сомнениями, колебаниями и боязнью практического действия воплощает в себе идею экзистенциональной свободы. Он, собственно, только и делает, что бережёт свою свободу. Поэтому он и не может ни на что решиться: собирается ехать в Испанию сражаться с фашистами и не едет, склоняется к тому, чтобы вступить в компартию, и не делает этого, решает жениться на своей любовнице, а вместо этого внезапно бросает её.
Деларю сам ничего не решает, события влекут его, но зато он представляет собой внутреннюю, постоянно рефлектирующую сторону этих событий и потому не сливается с ними, а существует на расстоянии от них. Тем самым он «внутренне» свободен, однако свобода его пуста, и всякий раз его действие рождается совершенно спонтанно и неожиданно для него самого, демонстрируя ту самую неуловимую «текучую» природу свободы, о которой абстрактно-теоретически Сартр рассуждал в своём трактате «Бытие и ничто». Кульминацией его жизни становится единственный героический поступок. После того, как французская армия превратилась в толпу вооружённых беженцев, как одно огромное животное (это излюбленный символ писателя), охваченное ужасом, Матье, вместо того чтобы дожидаться плена в безопасном убежище, взбирается с несколькими товарищами на крепостную стену и оттуда начинает пальбу по приближающимся немцам. Скоро он остаётся совсем один, и тут-то его пронзает ощущение небывалой свободы: «Он приближается к парапету и начинает стрелять вниз. Это был один огромный реванш; каждый выстрел отмщал какое-то одно прежнее угрызение совести... Это выстрел за книги, которые я не осмелился написать, тот - за путешествия, которых я не совершил... Он стрелял, заповеди летали в воздухе... возлюби ближнего своего как самого себя... не убий. ...Он стрелял в человека, в Добродетель, в Мир: Свобода - это Ужас... Он стреляет: он был чист, он был всемогущ, он был свободен»[10].
Облик такой свободы страшен. Можно сказать, что в этом описании сконцентрированы все негативные, социально опасные черты экзистенциалистской концепции свободы. Деларю, созерцатель-интеллектуал, впервые почувствовал себя свободным, когда начал убивать. Причём то, что он стреляет в нацистских солдат, - факт чисто случайный, и Матье вполне отдаёт себе в этом отчёт, сознавая, что он стреляет в Мир и в Добродетель, а не в солдат, не во врагов. Получается, что весь мир - враг свободному человеку и что стать свободным можно, только как следует расквитавшись с ним. Всегдашняя «пустота» свободы, полная неопределённость её содержания здесь оборачиваются «ужасом», который влечёт за собой абсолютное одиночество субъекта, чьи действия не имеют внутренних границ или регулятивов.
Отождествление абсолютной свободы принадлежит Гегелю, который в «Феноменологии духа»[11] дал по своему обыкновению историко-психологическую иллюстрацию этого «момента Духа». Сартр же дал беллетризованную экзистенциально-феноменологическую зарисовку этого состояния. Существенное различие состоит в следующем: для Гегеля - это частное, внутренне несостоятельное определение свободы, изживаемое дальнейшей «работой» Духа, а вот у Сартра это похоже на окончательное суждение, ибо экзистенциализм не признаёт диалектически ступенчатого, исторически постепенного развёртывания какого бы то ни было явления. Его метод импрессионистичен: мгновенная вспышка, освещающая сразу всё, вплоть до последней глубины.
При философской оценке этой сцены с пальбой надо, конечно, ещё и соблюдать обычную осторожность, необходимую в тех случаях, когда приходится иметь дело с анализом художественного произведения: нельзя просто так поставить знак равенства между позицией автора, раскрывающейся во всём произведении, и умонастроением того или иного персонажа. В данном случае, однако, основания для такого уравнивания есть: Матье - наиболее близкий писателю герой, вобравший в себя много психологических и нравственных особенностей самого Сартра (хотя и не являясь при этом его точной копией); во-вторых, подобного рода рассуждения довольно часто встречаются у других приверженцев экзистенциализма.
Упоение «освобождающей силой» разрыва социальных связей чувствуется в последних мыслях Матье, проносящихся в его мозгу перед гибелью (впрочем, в отрывках незаконченной четвёртой части цикла Сартр «воскрешает» своего героя, демонстрируя этим отцовскую к нему любовь). Хотя возможна и несколько иная интерпретация предсмертного умонастроения Матье, если сопоставить это умонастроение с общими выводами трактата «Бытие и ничто». Можно рассматривать ощущение всемогущества, охватившее Матье, когда он с высоты целился и стрелял в крохотные фигурки людей, ощущая себя полубогом, как проявление вездесущего «фундаментального проекта» - «желания стать богом» - самой сладостной для сердца человека иллюзии. Тогда придётся заключить, что в этой сцене выражена не последняя «экзистенциальная истина», а всего лишь «непреднамеренный самообман»[12] интеллектуала, почувствовавшего себя на мгновение сильной личностью. В этом проявляется неопределённость духа той философии, которую проводит Сартр в своих художественных произведениях и пытается теоретически отстаивать в сфере абстрактной мысли, однако это тема для отдельного реферата.
Фигуру Матье в сартровском цикле оттеняют две другие, приставленные как бы по бокам к нему, чтобы яснее был заметен своеобразный стиль жизни главного героя, его «экзистенциальность». С одной стороны, это гомосексуалист Даниель, озлобленный на мир и на человечество за свой порок, от которого он не в силах освободиться и который он, наоборот, хочет представить как результат его сознательного выбора и вольного желания. Всё, чего он хочет, - это «быть гомосексуалистом, как дуб бывает дубом», он хочет целиком слиться со своим пороком, и тогда ему, конечно, было бы легче. Но он не в состоянии этого достигнуть, потому что человеческое естество не способно твердеть как дерево, оно текуче, непрерывно меняется и глубоко противоречиво и существует «на дистанции» от самого себя.
Так вот и Даниель, несмотря на все свои старания, отделён незримой трещиной от своего порока, и потому мучается, испытывая попеременно стыд и злобу - расплату за свой конфуз. Ожесточение становится его натурой, и он даже превращает его в жизненное кредо: «Быть свободным - значит делать то, что тебе НЕ нравится». Следуя этому правилу, он женится на Марсели, любовнице Матье, нисколько её не любя. И другим он тоже даёт советы подобного рода, находя понятное в его положении удовлетворение от созерцания затруднений, страданий и замешательства других. Матье, например, он говорит примерно так: ты отказался от всего ради своей свободы, теперь откажись и от неё самой, чтобы этим лишний раз продемонстрировать свою свободу. Эдакий змий-искуситель с печатью отверженности на челе.
Другая оттеняющая фигура романа - коммунист Брюне. В обрисовке этого персонажа сказались мелкобуржуазные предрассудки Сартра, его непонимание психологии коммуниста и всей атмосферы действия в рядах коммунистической партии. Отношение к компартии очень хорошо раскрыто на примере Матье: он и тянется к партии, она его привлекает многими сторонами своей деятельности, и боится совершить решительный шаг, потерять свою «экзистенциальность», свою свободу, которую он расходует только на то, чтобы не предпринимать ничего серьёзного.
Брюне выгодно отличается от Матье решительностью, твёрдостью духа, определённостью линии поведения. Его преданность партии и непоколебимая вера в коммунизм, с одной стороны, импонируют Сартру (так же, как и Матье), а с другой стороны отталкивают: Брюне раз и навсегда сделал свой выбор, для него всё в принципе ясно, однако это неприемлемо для экзистенциального мыслителя, которому всегда хочется иметь запасный выход и который по большей части пребывает в состоянии мучительного раздумья о том, как вечные проблемы бытия преломляются в конечном существовании человека.
Брюне - человек действия, на раздумья, тем более, мучительные, у него просто нет времени, вызывая едва заметную зависть автора и его литературного двойника к настоящему деятелю, к человеку практическому, изменяющему мир, в то время как экзистенциональный мыслитель только рассуждает о необходимости его изменить. Сартр теоретически боготворит действие, даже придаёт ему некий высший смысл оправдания и «спасения» человека от окружающего его абсурда, но в страхе останавливается перед ним на практике. Поэтому Матье и охватывает какое-то дикое исступление, когда впервые в жизни он совершает решительный поступок[13].
В системе женских персонажей символичен образ Ивиш: её можно увидеть исключительно глазами Матье, для которого эта чистая, недосягаемая, по-детски капризная и жестокая девушка воплощает свободу[14].
«Дороги свободы» имеют принципиальное значение для понимания творчества Сартра в целом, ибо именно здесь впервые отчётливо выражена тройственная типология человеческого характера:
это, во-первых, автономный носитель свободы;
во-вторых, два симметрично расположенных друг против друга «неподлинных существования»: одно со знаком «плюс», другое со знаком «минус», т.е. человек из народа, со здоровыми, но перемешанными с предрассудками «непреднамеренного самообмана» стремлениями, и злобный изгой, человеконенавистник из принципа, выбравший путь насильника и злодея и всеми силами старающийся полностью слиться с приготовленной себе самим ролью; оба симметричных субъекта находятся под властью «непреднамеренного самообмана», что делает противоречивой позицию каждого, однако диалектика взаимопревращения добра в зло, а зла в добро также является темой не этого реферата;
и хотя «Дороги свободы» не содержат образа подлинного деятеля, контуры которого намечаются в заключительных ремарках «Бытия и ничто», можно предугадать, что именно он завершит эту тройственную типологию[15].
Заключение
Кому-то может показаться, что две грани деятельности Сартра (написание философских и художественных текстов) изолированы друг от друга и что любое их сравнение натянуто. Однако, даже при попытке проанализировать два таких разных произведения, как «Бытие и ничто» и «Дороги свободы» (роман, который, к слову, считают менее философским, чем, например, «Тошнота»), в них можно найти множество пересечений. Следовательно, вкупе они представляют собой некий комплекс, позволяющий более полно понять достаточно запутанную философию Ж. П. Сартра. Интересен тот факт, что именно эти два произведения в своих беседах и переписке с Симоной де Бовуар сам Сартр назвал посвящёнными свободе.
Что касается переноса проблемы свободы человека в понимании Сартра на сегодняшнюю сферу рекламы, то здесь не всё однозначно. Рекламная этика основывается на принципах свободы выбора и свободы действий человека, потребителя[16]. Однако существуют различные манипулятивные приёмы, влияющие на подсознание человека, о которых он даже не догадывается (особые сочетания цветов, звуков, запахов, композиция расположения текста, специфические внушающие фразы). Получается, что человек, думая, что совершает свободный выбор, оказывается рабом внушения. Он не совершает действия, т.к. всякое действие должно быть интенциональным, а в данном случае оно является псевдо-интенциональным (потребитель не осознаёт мотивации), значит, скорее всего, действием не является, а действие есть проявление свободы, следовательно, в случае манипулятивной рекламы, человек не свободен. Однако по Сартру это невозможно, так как единственное в чём не свободен человек, в том, чтобы «перестать быть свободным»[17]... Ну а если свобода выбора потребителя соблюдена, и у него есть мотив совершения той или иной покупки или, возможно, он намечает покупку «в её существенной характеристике как бытия желаемого, но ещё не реализованного»[18], это есть действие, необходимым и существенным условием которого является свобода действующего бытия.
Многие исследователи говорят, что «Бытие и ничто» - весьма сложная для восприятия книга, поэтому стоит анализировать её в комплексе с художественными произведениями для облегчения понимания всех аспектов проблемы, хотя всё же нельзя сказать, что даже в этом случае будет гарантирован успех.
И хотя идеи Сартра многими оспариваются, он один из немногих философов, который наиболее широко осветил весьма неоднозначную проблему свободы человека в истории и попытался дать ей научное объяснение.
Библиография
Сартр Ж. П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической антологии / Пер. с фр., предисл., примеч. В. И. Колядко. - М.: ТЕРРА-Книжный клуб; Республика, 2002. - 640 с.
Сартр Ж. П. Дороги свободы / Пер. с фр. Д. Вальяно, Л. Григорьян; Ред., авт. предисл. и коммент. А. Волков. - М.: ООО «Фирма «Издательство АСТ»; Харьков: Фолио, 1999. - 976 с.
Киссель М. А. Философская эволюция Ж.-П. Сартра / М. А. Киссель. - Л.: Лениздат, 1976. - 240 с.
Философский словарь / Под ред. Фролова И. Т. - 5-е изд. - М.: Политиздат, 1987. - 590 с.
Рекламный бизнес: деятельность рекламных агентств, создание рекламы, медиа-планирование, интегрированные коммуникации / под ред. Джоунса Дж. Ф. - М.: Издательский дом «Вильямс», 2005. - 784 с.
[1] ЭКЗИСТЕНЦИЯ (лат. exsistentia - существование) - одно из осн. понятий экзистенциализма, означающее способ бытия человеческой личности. Впервые в этом значении термин «Э.» употребляется Кьеркегором. Согласно экзистенциалистам, Э. представляет собой то центральное ядро человеческого «Я», благодаря к-рому это последнее выступает не просто как отдельный эмпирический индивид и не как «мыслящий разум», т.е. нечто всеобщее (общечеловеческое), а именно как конкретная неповторимая личность. Э. - это не сущность человека, ибо последняя означает, согласно теории экзистенциалистов (Сартр), нечто определённое, заранее данное, а, напротив, «открытая возможность». Одно из важнейших определений Э. - её необъективируемость. Человек может объективировать свои способности, знания, умения практически - в виде внешних предметов; он может, далее, сделать объектом собственного рассмотрения свои психические акты, своё мышление и т.д., объективируя их теоретически. Единственное, что ускользает от его как практического, так и теоретического объективирования, а тем самым и от познания и что, т. обр., не подвластно ему, - его Э. © Философский словарь / Под ред. Фролова И. Т.- 5-е изд. - М.: Политиздат, 1987. - С. 555-556
[2] ЭКЛЕКТИКА (греч. eklego - выбираю) - смешение различных, зачастую противоположных т. зр., философских взглядов, теоретических посылок, политических оценок и т.п. <...> Осн. методологическим пороком Э. является неумение выделить из суммы связей и отношений объективного мира гл. связи предмета, явления в их конкретно-исторической обусловленности, механическое объединение различных сторон и свойств. © Философский словарь / Под ред. Фролова И. Т.- 5-е изд. - М.: Политиздат, 1987. - С. 556
[3] ДУАЛИЗМ (лат. duo - два) - философское учение, считающее, в противоположность монизму, материальную и духовную субстанции равноправными началами. Исходным мотивом Д. часто является попытка примирения материализма и идеализма. В конечном счёте дуалистический отрыв сознания от материи приводит к идеализму. © Философский словарь / Под ред. Фролова И. Т.- 5-е изд. - М.: Политиздат, 1987. - С. 136
[4] ИНДЕТЕРМИНИЗМ (лат. determinare - определять) - философская концепция по вопросу о месте и роли причинности. Для И. характерно отрицание всеобщего характера причинности (в крайней форме - отрицание причинности вообще). См.: Философский словарь / Под ред. Фролова И. Т.- 5-е изд. - М.: Политиздат, 1987. - С. 117
[5] См.: Философский словарь / Под ред. Фролова И. Т.- 5-е изд. - М.: Политиздат, 1987. - С. 419-420
[6] противоречие
[7] От intentio - намерение, цель
[8] Сартр Ж. П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической антологии / Пер. с фр., предисл., примеч. В. И. Колядко. - М.: ТЕРРА-Книжный клуб; Республика, 2002. - С. 3-4
[9] См.: Сартр Ж. П. Дороги свободы / Пер. с фр. Д. Вальяно, Л. Григорьян; Ред., авт. предисл. и коммент. А. Волков. - М.: ООО «Фирма «Издательство АСТ»; Харьков: Фолио, 1999. - С. 6
[10] Цит. по: Sartre J.-P. La Mort dans l'Ame. Paris, 1949, p.280, 281
[11] «Феноменология духа», 1807. В этом произв. рассматривается эволюция человеческого сознания от первых его проблесков до сознательного овладения наукой и научной методологией (феноменология - учение о явлениях (феноменах) сознания в их историческом развитии).© Философский словарь / Под ред. Фролова И. Т.- 5-е изд. - М.: Политиздат, 1987. - С. 82
[12] Mauvais foi - важная категория сартровской философии, характеризующая сознание; при изложении философии Сартра некоторые наши учёные переводили эту категорию буквально как «дурная вера», но такой перевод не раскрывает её смысла, так как совершенно непонятно, как вера может быть плохой, дурной; в данном случае используется понятие «непреднамеренного самообмана» или просто «самообмана» как существенной характеристики противоречивости сознания. См.: Сартр Ж. П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической антологии / Пер. с фр., предисл., примеч. В. И. Колядко. - М. : ТЕРРА-Книжный клуб; Республика, 2002. -С. 7-8
[13] См.: Киссель М. А. Философская эволюция Ж.-П. Сартра / М. А. Киссель. - Л.: Лениздат, 1976. - С. 112-119
[14] См.: Сартр Ж. П. Дороги свободы / Пер. с фр. Д. Вальяно, Л. Григорьян; Ред., авт. предисл. и коммент. А. Волков. - М.: ООО «Фирма «Издательство АСТ»; Харьков: Фолио, 1999. - С. 8
[15] См.: Киссель М. А. Философская эволюция Ж.-П. Сартра / М. А. Киссель. - Л.: Лениздат, 1976. - С. 119-120
[16] Рекламный бизнес: деятельность рекламных агентств, создание рекламы, медиа-планирование, интегрированные коммуникации / под ред. Джоунса Дж. Ф. - М.: Издательский дом «Вильямс», 2005. - С. 752
[17] Сартр Ж. П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической антологии / Пер. с фр., предисл., примеч. В. И. Колядко. - М.: ТЕРРА-Книжный клуб; Республика, 2002. - С. 451
[18] Там же: С. 446
Творческие работы