И.Кант:«Критика способности суждения»

Реферат по философии
студентки 1 курса
группы 101
Чупровой Дарьи Владиславовны

И.Кант:«Критика способности суждения»

Введение

"Критика способности суждения" Иммануила Канта - одно из основополагающих произведений в истории мировой эстетической мысли. Выдающийся немецкий философ дал здесь глубокую и оригинальную разработку наивысших теоретических проблем: своеобразие эстетической сферы, ее отличия от нравственности, от всех других видов человеческой деятельности; проблемы "гения" и творческого воображения и т. д.

"Критика способности суждения" постоянно находилась в центре внимания и русских мыслителей XIX - XX веков. И сегодня она дает богатую пищу для размышлений в области философии, красоты и искусства.

Таким образом, в своем работе я попыталась провести анализ данного труда Иммануила Канта и выявить ключевые моменты.
Глава 1.
Виды способности суждения. Место эстетики в системе философии Канта.

Во всех случаях и всегда способность суждения – способность мыслить особенное как содержащееся в общем. Однако существует, по Канту, два способа мыслить связь особенного с общим. Первый имеет место, когда общее (общее правило, общий принцип, общий закон) уже дано и способность суждения должна лишь подвести особенное под заранее данное или указанное общее. В этом случае способность суждения Кант называет определяющей. Всеобщие законы определяющей способности суждения дает рассудок. Законы эти предначертаны ей априори.
Охарактеризовав таким образом первый вид способности суждения, Кант, однако, в дальнейшем содержании Критики ими вовсе не занимается. Понятие определяющей способности суждения он ввел только для того, чтобы оттенить, подчеркнуть различие между ней и вторым видом способности суждения.
С рефлектирующей способностью мы имеем дело, когда нам дано не общее, а особенное и когда общее для этого особенного ещё нужно найти. Так как рефлектирующей способности ещё только предстоит указать или найти общее для особенного, то она нуждается в предназначенном для этого принципе. Однако Кант утверждает, что принцип этот она не может почерпнуть ни из опыта, ни из рассудка, рефлектирующая способность суждения может дать себе свой принцип только сама.
Принцип рефлектирующей способности состоит в том, что все частные эмпирические законы – если исключить из них все, что определяется общими законами и выводится из них – должны рассматриваться не как разрозненное множество, а как некое единство.
К рефлектирующей способности суждения Кант относит всю область рассмотрения целесообразных форм природы. Но рефлектирующая способность суждения применяется также и к суждению о прекрасном и об эстетических свойствах произведений искусства. Посвященная вопросу о прекрасном часть критики способности суждения называется у Канта «Критикой эстетической способности суждения». В композиции критики она занимает первую часть.
В «Критике способности суждения» под термином «эстетика» Кант разумеет уже не то, что обозначал этим термином в «Критике чистого разума». Там, в первой критике, эстетикой называлась не философия прекрасного или искусства, а учение об априорных формах чувственности – пространстве и времени.
Совершенно другое значение термин «эстетика» приобретает у Канта в «Критике способности суждения». Здесь под эстетикой понимается уже критика вкуса, то есть критическое исследование прекрасного и возвышенного, критическое рассмотрение художественной деятельности и сюда же входит учение о видах искусства.
Понятая в этом новом смысле эстетика не объединяется с логикой как это было в первой критике. Она связывается не с теоретической функцией рассудка, а со способностью суждения. И речь здесь идет о рефлектирующей способности суждения. Рассмотрение прекрасного Кант относит к рефлектирующей способности, основываясь на том, что существует связь между понятием целесообразности и чувством удовольствия и неудовольствия.
Ход мыслей Канта следующий. Когда мы обнаруживаем совпадение наших восприятий с законами, которые соотносятся с категориями рассудка, мы не можем заметить никакого влияния этого совпадения на наше чувство удовольствия: рассудок действует здесь в силу необходимости, непреднамеренно и в полном согласии со своей природой.
Напротив, когда мы замечаем, что два или более различных естественных эмпирических закона находятся в соответствии, объединяясь каким-либо принципом, то открытие такого соответствия, по Канту, становится основанием для весьма заметного чувства удовольствия. Здесь удовольствие иногда граничит даже с удивлением и обусловлено удивительным соответствием природы с нашей познавательной способностью.
В «Критике способности суждения» эстетическим свойством Кант называет то, что в представлении о предмете только субъективно, то что создает отношение представления к собственно к нашему субъекту, а не к самому предмету. По Канту, в представлении существует субъективное такого рода, что оно не может быть составной частью познания. Это соединенные с представлением чувство удовольствия и неудовольствия. Через эти чувства мы ничего не познаем в предмете. Именно этот род субъективного вновь приводит Канта к представлению о целесообразности. Для нее характерно как раз то, что, поскольку она представляется в нашем восприятии, она ни есть свойство самого предмета.
Таким образом, Кант приходит к выводу, что существует такое представление о целесообразности предмета, которое независимо от какого бы то ни было познания и связано с чувством удовольствия. Такое представление Кант называет эстетическим представлением о целесообразности.
Но если удовольствие мыслится как нечто соединенное с представлением о предмете, то оно имеет значение не только для субъекта, но и для всякого, кто не высказывал бы свое суждение об этом предмете. Если такое удовольствие налицо, Кант называет предмет прекрасным. А способность высказывать суждение об удовольствии как суждение для всех, а не как суждение только о личном удовольствии он называет вкусом. Таким образом, вкус предполагает, что даже если суждение фактически не имеет всеобщего значения, то во всяком случае, притязает на него.
Соображения, на основании которых Кант вводит эстетику в систему своей философии, предварительно излагаются им во «Введении». Эстетика входит в эту систему не как наука об особой области предметов и не как наука об особых свойствах предметов, принадлежащих им объективно. Она вводится как исследование специфической формы нашего суждения, обусловленного чувством удовольствия или неудовольствия. Исследуется лишь принцип нашего субъективного суждения о предметах – порождениях природы или произведениях искусства, представления о которых вызывают в нас чувство удовольствия или неудовольствия.
Редактор 5ого тома Асмус выделяет ряд важных черт эстетики Канта: 1)Проблематика кантовской эстетики определяется проблематикой философии вообще, т.е. связь эстетики с основными проблемами и задачами критицизма. 2)Отрицание объективного происхождения эстетических свойств, укорененных в свойствах материального мира, отнесение их исключительно к области нашей рефлексии о вещах природы и о произведениях искусства. 3)Отделение эстетической способности суждения от области познания, от понятий о предмете и отнесение эстетического суждения, к суждениям, обусловленным чувством. 4)Объявление формы предмета источником эстетического чувства удовольствия.
Эстетика Канта оказалась завершающим звеном в обосновании системы кантовского критицизма. Логика ее развития ведет от субъективного идеализма к новому типу идеализма в натурфилософии Шеллинга, в натурфилософии, философии истории и эстетике Гегеля. Только изучение третьей кантовской критики делает понятной форму, в какой мог почти непосредственно после Канта явится объективный идеализм в системах Шеллинга и Гегеля.
В этом движении от субъективного к объективному идеализму Кант сделал только первые шаги. На всем учении Канта лежит резкая печать субъективизма. Преодоление его только намечается в понятии о «сверхчувственном», но, конечно, не достигается. Преодоление субъективизма оказалось задачей, которую только выдвигала кантовская критика эстетического суждения и которую предстояло решать продолжателям Канта в классической немецкой философии и эстетике.



































Глава 2.
Исследование и характеристика «суждений вкуса» в рамках философии Иммануила Канта.
Центральная часть «Критики эстетической способности суждения» посвящена исследованию и характеристике «суждений вкуса». Кант резко отделил суждение вкуса – как эстетическое суждение – от логического типа суждения, посредством которого формулируется знание и достигается истина. Тем не менее, все «моменты» суждения вкуса Кант распределяет в полном соответствии с рубриками, по которым он распределил в «Критике чистого разума» логические типы суждения. Вот эти логические моменты: качество, количество, отношение и модальность.
Однако, как бы ни была важна роль, какую при формировании кантовского учения о суждении вкуса сыграла аналогия с логикой, теория вкуса у Канта пытается выявить и подчеркнуть не столько то, что в эстетическом суждении совпадает с познавательным, сколько то, что их отличает, разделяет и даже противопоставляет друг другу. Кант стремится указать и определить специфические черты эстетического суждения.
Кант исходит из мысли, будто суждение вкуса ни есть познавательное суждение. Оно не логическое, а эстетическое суждение, определяющее основание которого может быть только субъективным – субъект чувствует только то, какое действие на него производит представление о воспринимаемом предмете.
Из этой – основной для Канта – предпосылки выводится в качестве первого момента эстетического суждения его практическое бескорыстие, его свобода от всякого интереса. Иногда эту «незаинтересованность» понимали как требование полного равнодушия к выбору предмета изображения в искусстве. Но это понимание ошибочно. Кант считает специфическим для вкуса равнодушие не к тому, каков предмет, а равнодушие к вопросу: существует ли в реальности предмет, изображенный в произведении искусства? (Например, существует ли, существовал ли герой литературного произведения или же он только порождение художественного вымысла?) Важно не существование (или несуществование) предмета, важна способность изображения – и в случае, если предмет существует, и в случае, если он не существует в реальности, - доставлять чувство удовольствия.
Кант подчеркнул специфический характер этого удовольствия, резко отделив прекрасное от хорошего и доброго. И приятно, и прекрасное, и доброе нравятся нам, но каждое – особым образом. Приятно то, что нравится чувствам, оно всегда зависит от существования предмета и всегда соединено с интересом к нему. Наслаждение, доставляемое приятным, всегда только субъективно.
Добрым мы в отличие от прекрасного называем то, что ценим, в чем усматриваем объективное значение. Удовольствие, доставляемое добрым, вызывается не только одним лишь представлением о предмете, но также представляемым отношением субъекта к существованию предмета.
Таким образом, Кант отделил эстетическое не только от сферы познания, но и от сферы этического. Эстетическое вполне автономно и независимо. Такое воззрение не является нововведением Канта в эстетику. Кант довел лишь до крайнего вывода мысль, уже развивавшуюся его предшественниками в Англии и Германии, у них (как и у Канта) она выражала стремление определить специфические черты эстетического суждения. Тезис «незаинтересованности» эстетического удовольствия разделяют с Кантом и его преемники – Шеллинг и Гегель.
Второй момент суждения вкуса Кант – по аналогии с логической характеристикой суждения – называет характеристикой по его количеству. Согласно этой характеристике, эстетическое суждение всегда высказывается в уверенности и с притязанием на значение его не только для одного – того, кто его высказывает, но и для всех. Если кто-то называет предмет прекрасным, то эта оценка всегда предполагает, что и всякий другой человек, воспринимающий тот же предмет, найдет его прекрасным. Эта претензия как будто сближает эстетическое суждение с логическим. Называя предмет прекрасным, мы говорим о нем так, как если бы красота была объективным свойством самого предмета, а суждение о ней – логическим суждением, основанным на познании посредством понятия.
Согласно разъяснению Канта, это только иллюзия: «всеобщность» эстетического суждения никогда не может возникать из понятий. Не существует, по Канту, никакого перехода от понятий к чувству удовольствия, порождающему эстетическую оценку. Своеобразие суждения вкуса в том, что его «всеобщность» не основывается на объективных свойствах предмета: она имеет всего лишь субъективное значение.
Учение Канта о всеобщей сообщаемости эстетического суждения заключало в себе две важные тенденции.
Первая состояла в стремлении поставить эстетическую оценку выше удовольствия, доставляемого простым ощущением, суждение вкуса – выше суждения, основанного на удовольствии от приятного. Удовольствие от приятного – тот вид субъективного, который исключает всякую возможность спора или убеждения. Если под вкусом понимать оценку предмета как вызывающего приятное ощущение, то относительно вкуса остается верной старинная латинская поговорка: «О вкусах спорить не следует». Но если под вкусом понимать эстетическую оценку предмета, то есть оценку его как прекрасного, то в этом случае спор не бессмыслица. Он основывается на вполне закономерной претензии суждения вкуса – иметь значение для всех, то есть на претензии всеобщности. Таким образом, в субъективности эстетической оценки кроется предпосылка сверхсубъективного, сверхличного эстетического значения. Здесь, в учении о всеобщей сообщаемости эстетической оценки, Кант делает шаг, ведущий от основного для него воззрения субъективного идеализма к идеализму объективному.
Вторая тенденция кантовского учения о всеобщей сообщаемости суждения вкуса противоречит первой и возвращает Канта в границы субъективистского понимания эстетического суждения. Последнее основывается у Канта не на аппарате понятий, а на непосредственно испытываемом чувстве удовольствия, не определяемом никаким понятием. Вместе с понятием из поля эстетического суждения уходят и предпосылки объективной всеобщности. Единственно допустимым для эстетической оценки видом всеобщности оказывается лишь субъективное притязание на всеобщность: именно оно составляет молчаливо предполагаемую предпосылку суждения вкуса.

Третий момент эстетического суждения Кант, продолжая свою аналогию с логической характеристикой познавательного суждения, называет моментом по отношению к целям. Кант утверждает, что если речь идет о простом наблюдении, то мы будто бы можем наблюдать целесообразность по форме, не полагая для нее в качестве ее основы никакой действительной цели. Существует целесообразность без цели, чистая форма целесообразности. Мы ожжем замечать такую целесообразность в предметах, но, добавляет Кант, только посредством рефлексии. Суждение вкуса не имеет в своей основе ничего, кроме формы целесообразности предмета.
Эстетическое удовольствие, определяемое без понятия, но вместе с тем определяемое как нечто сообщаемое всем, может вызываться лишь субъективной целесообразностью. Это целесообразность в представлении о предмете без всякой цели – без субъективной и без объективной цели. Здесь удовольствие доставляет нам только форма целесообразности в представлении, посредством которого нам дается предмет.
Понятие формальной целесообразности Кант использует, чтобы показать независимость суждения вкуса не только от понятий, но также и от возбуждений. Хотя то, что действует возбуждающе и трогает, может присоединяться к удовольствию от прекрасного, но оно не в силах оказать влияние на суждение вкуса. Такое суждение имеет своим определяющим основанием только целесообразность формы. Удовольствие, лежащее в основе суждения вкуса, состоит, правда, в свободной игре, но это игра познавательных сил – воображения и рассудка. В этом смысле эстетическое чувство, как его понимает Кант, все же бесспорно интеллектуально.
Из этого – интеллектуального – характера эстетического чувства Кант исходит в своем взгляде на то, что в искусстве существенно. Так, в живописи и скульптуре, вообще во всех изобразительных искусствах существенным их элементом Кант считает не цвет, действующий возбуждающе, а только рисунок. В музыке существенна только композиция (форма). Привлекательность красок и тонов сама по себе ничего не прибавляет к удовольствию от формы: она только оживляет представления и делает форму более наглядной и полной.
По Канту, форма в искусстве это фигура, облик, вид, или игра. В свою очередь игра может быть или игрой фигур или игрой ощущений. Игра фигур происходит в пространстве. Это мимика и танцы. Игра ощущений протекает во времени.
Красоту, доставляющую удовольствие в чистом суждении вкуса, Кант называет свободной , красоту, предполагающую понятие, - обусловленной. Пример свободной красоты – цветы, беспредметные узоры, инструментальная музыка без текста. Пример обусловленной красоты – красоты животных, зданий.
Свободная красота не зависит ни от какого понятия о совершенстве. Понятие о совершенстве всегда предполагает не только «форму», но и «материю». Невозможно мыслить только форму совершенства без всякого понятия о том, чему она должна бы соответствовать.
Напротив, целесообразность может мыслится и как одна лишь форма целесообразности. Но такая целесообразность, как думает Кант, есть только субъективная целесообразность. При этом, однако, исключается всякое понятие о совершенстве, точнее, всякое понятие о содержании совершенства, или его материи. Мыслится только его форма. От вопроса о том, чем должна быть вещь, здесь отрешаются, и остается только субъективная целесообразность в уме созерцающего.
Из этого учения Кант непосредственно делает выводы, касающиеся правил вкуса. Многочисленные примеры доказывают происхождение вкуса от общей для всех людей основы их согласия в оценке форм. Однако, по Канту, основа эта глубоко скрыта от всех людей и потому критерий происхождения вкуса может быть только эмпирическим. Критерий этот – всеобщая сообщаемость ощущения, не опирающаяся на понятие, другим словами, согласие – всех народов во все времена относительно чувства прекрасного. Но критерий этот, по мнению Канта, слишком слаб, чтобы из него можно было вывести из него искомые правила.
Отсюда Кант заключает, что вкус всегда есть личная способность. Можно указать другому на образец, но проявить подлинный вкус способен только тот, кто может самостоятельно судить об этом образце.
Поэтому высший образец есть идея, которую каждый должен создать сам для себя. Такая идея есть по сути понятие – не логическое понятие рассудка, а понятие разума.
Четвертый момент в эстетическом суждении вкуса – его модальность. Термин этот также заимствован Кантом из логики и соответствует модальной характеристике логического суждения. Но в то же время он должен выражать специфическое своеобразие суждения вкуса.
Согласно Канту, модальность эстетического суждения состоит в том, что относительно прекрасного думают, будто его отношение к чувству удовольствия необходимо. Этим суждение вкуса отличается от одобрения того, что только приятно. В удовольствии, которое нам доставляет приятное, еще нет необходимости. Однако необходимость, мыслимая в суждении вкуса, особого рода. Она отличается, во-первых, от теоретической необходимости с ее априорным характером, во-вторых, от практической необходимости. В случае практической необходимости удовольствие есть следствие объективного закона и означает только то, что безусловно должно действовать известным образом. Напротив, в эстетическом суждении необходимость есть необходимость образца – необходимость согласия всех с суждением вкуса, рассматриваемым как пример общего правила. Эта необходимость не может быть выведена ни из определенных понятий, ни из опыта. Принцип для нее только субъективный: то, что нравится или не нравится, он определяет. Это чувство существенно отличается от обыденного рассудка, который всегда судит не на основании чувства, а на основании понятий.
Заключение

Формирование философских воззрений Канта проходило постепенно, поэтому его ранние взгляды отличаются от поздних, иногда даже полностью пересматриваются, и, как отмечает Асмус: "Кант не был кантианцем в такой мере, в какой его изображают новейшие почитатели".

Положительная ценность философии Канта в том, что он впервые в истории немецкого идеализма восстановил диалектику, разработал сам некоторые ее вопросы и своими работами сообщил сильный толчок к ее дальнейшему развитию.

"Критика способности суждения" занимает промежуточное звено в общей философии Канта, и, как говорил философ: "Критика способности суждения является связующим звеном обеих частей философии "Критика чистого разума" и "Критика практического разума". Эта книга поразила умы современников. Эта система взглядов полностью отвечает и соответствует развитию наук того времени. Некоторые выводы были сделаны Кантом благодаря его гениальности и намного опередили время.

Многие мыслители обращали внимание на философию Канта как с точки зрения ее ценности, так и с критическими замечаниями Маркс, Энгельс и Ленин дали глубокий анализ социально-классовой основы философской системы Канта. Вся концепция Канта направлена на человека, его связь с природой, изучение человеческих возможностей и справедливо отметил Фридрих Шиллер: "О смертном человеке пока еще никто не сказал более высоких слов, чем Кант, что и составляет содержание всей его философии - "определи себя сам". Эта великая идея самоопределения светит нам, отражаясь тех явлениях природы, которые мы называем красотой".


Список использованной литературы

1. И.Кант "Критика способности суждения", Изд."Мысль", М.,1966.

2. Кант И. Трактаты и письма /Вступит. ст. А.В.Гулыги/ - М.: Наука, 1980. 709 с. /Памятники философ. мысли/.

3. Абрамян Л.А. Главный труд Канта: К 200-летию выхода в свет "Критики чистого разума" - Ереван: Айастан, 1981, 66 с.

4. Философия Канта: Современ. исслед. и дискусс.: к 200-летию "Критики чистого разума" /Ин-т философии АН СССР, М.: 1983, 123 с.

5. В.Ф. Асмус, Проблема целесообразности в учении Канта в органической природе и в эстетике. Вступит. статья к соч. И.Канта в шести томах, т.5, стр. 5-65.

6. Философский словарь, изд. "Политическая литература", М., 1975.

7. В.Ф. Асмус, Избранные философские труды, изд. московского университета, 1971.