|
Идеал человека в философии стоиков
Соснина Дарья группа 101
Содержание
Введение
1. Аспекты философских учений стоиков 1. 1 Человек является произведением божества 1.2 Человеческая личность, как полное ничтожество 1.3 Концепция человеческой субъективности 2. Этика стоиков. Человек — часть великой Вселенной3. Основная идея философской школы стоиков
4. Философское наследие Синеки о человеке
5. Философское наследие Зенона о человеке
6. Эпиктет. Призыв человека к смирению с данной реальностьюЗаключение
Список литературы
Введение
Актуальность выбранной темы реферата «Идеал человека в философии стоиков» обусловлена тем, что моральный идеал стоической доктрины, образ стоического мудреца прочно вошел в обиход европейского морального сознания. Уже при одном упоминании слова “стоик” в памяти всплывает образ человека, мужественно переносящего все превратности судьбы, невозмутимо и непоколебимо исполняющего свой долг, свободного от страстей и волнений. Этот образ настолько популярен, что даже породил расхожее клише – “стоически” переносить трудности, испытания и т.п.
Обратившись к философской литературе по выбранной теме удивлению моему не было предела, насколько противоречивы утверждения философов-стоиков. В данном реферате поставлена задача попытаться не только определить идеал человека в философии стоиков, но и разобраться в сущности идеала человека и был ли этот идеал в философии стоиков.
1. Аспекты философских учений стоиков1. 1 Человек является произведением божества
Наиболее видным представителем римского стоицизма (новой стои) были Сенека, Эпиктет и Марк Аврелий.Поздних стоиков отличают как от ранних стоиков III-II вв. до н.э. Зенона, Хрисиппа и Клеанфа, так и от средних стоиков II-I вв. до н.э. во главе с Панецием и Посидонием, которые были создателями так называемого стоического платонизма. Поздние стоики, если миновать менее известные имена, – это Люций Анней Сенека из Кордубы в Испании (ок. 4 до н.э. – 65 н.э.), Эпиктет из Гиераполя во Фригии (ок. 55-135 н.э.) и Марк Аврелий (121-180 н.э.), римский император с 161 по 180 г. н.э. Эта группа поздних стоиков продолжает нести на себе особенности древнего стоицизма и в то же время обладает большой если не историко-философской, то, во всяком случае, историко-культурной новизной. Морализм здесь остается на первом плане. Настоящее подлинное произведение искусства – это сам человек в его внутреннем состоянии. Старая стоическая теория мудреца если в чем-нибудь и смягчается, то, во всяком случае, остается у поздних стоиков на первом плане. Человек является не только произведением природы, но и произведением божества, которое трактуется и как создатель человека, и как промысл всех его деяний, и как их фаталистическая предопределенность. Только божество это мало чем отличается от космоса вообще, а космос трактуется как универсальное государство. Тот, кто понял свое подлинное положение в мире, тот обязательно чувствует себя гражданином неба; он – космополит. Есть еще важный момент космологии стоиков. Как и досократики, стоики видели мир возникшим, а значит, и разрушимым. Сам опыт подсказывал им, что, если есть огонь творящий, то есть и огонь все пожирающий, испепеляющий и истребляющий. Немыслимо, чтобы отдельные вещи разрушались, а мир, из них состоящий, оставался бы нерушимым. Вывод один: огонь мерами созидает и мерами уничтожает; на исходе времен придет мировой пожар, в огне которого сгорит космос ("ekpyrosis" ), мир очистится, останется лишь пламя. На пепле возродится новый мир ("palingenesia"), все повторится сначала ("apocatastasis"): тот же космос, обреченный на разрушение и на репродукцию не только в целом, но и в деталях, как был. Выходит нечто вроде теории "вечного возвращения": всякий человек вновь родится на земле и будет таким же, как в предыдущей жизни, вплоть до мельчайших черт. Все тот же Логос-огонь, то же семя, разумные зерна, те же законы, те же связи. В мировой структуре человек, занимает доминирующую позицию, ибо он, как никто другой, участвует в божественном Логосе. Человек состоит не только из тела, но и из души, которая является фрагментом космической души, душа же телесна, т.е. она - огонь и пневма. Душа проницает весь физический организм, наполняя его дыханием жизни. А то, что она телесна, не препятствие, ведь известно, что тела проницаемы. Проницая весь физический организм и отвечая за все существенные функции, душа разделена стоиками на восемь частей: центральная ("гегемон"), управляющая, что совпадает с разумом; пять других частей соответствуют пяти органам чувств, шестая отвечает за озвучивание речи; седьмая и восьмая - за рождение. Душа переживает смерть тела, и по мнению некоторых стоиков, души мудрецов живут вплоть до следующего мирового пожара. Во всех этих отношениях провести какую-нибудь заметную разницу между поздними стоиками, с одной стороны, и средними и ранними стоиками, с другой стороны, очень трудно. Все стоики любых античных эпох презирали внешние блага, не стремились к богатству и даже к обыкновенному достатку, вместе с киниками имели своим идеалом Геракла, который прославился своей трудовой жизнью, подвигами и повиновением своему отцу Зевсу, а также Диогена Синопского, который, живя в своей бочке, тоже прославился своим презрением ко всему внешнему и своим постоянным стремлением выработать у себя абсолютную невозмутимость и безмятежный покой.
1.2 Человеческая личность, как полное ничтожество Вместе с тем поздние стоики внесли как в свой стоицизм, так и вообще в историю античной культуры некоторого рода новшество, которое едва ли где-нибудь раньше осуществлялось в такой последовательной и ясно выраженной форме. Это новшество заключалось в том, что человеческая личность теряла здесь не только то гордое величие, с которым она выступала в период классики, когда вечность, красота и постоянство движений небесного свода были идеалом также и для внутренней жизни человеческой личности; но она теряла и ту если не гордую, то во всяком случае огромную силу внутренней морали, когда внутренняя жизнь человека объявлялась наивысшим и максимально достойным произведением искусства. Поздние стоики первых двух веков нашей эры удивляют чувством чрезвычайной слабости человеческой личности, ее полного ничтожества, ее безвыходности, ее неимоверной покорности судьбе. Древние стоики в случаях запутанности жизненной ситуации еще рекомендовали самоубийство для прекращения борьбы с бесконечными пустяками человеческой жизни и ради презрения к ним. Самоубийство как моральный выход для гордого мудреца до некоторой степени допускали еще и Сенека, и знаменитый историк Тацит. Однако совсем другую моральную картину мы находим, когда читаем о предписаниях человеческого поведения вообще у поздних стоиков. Это – с одной стороны. С другой стороны, у поздних стоиков мы замечаем неимоверно большую повышенность интереса к интимным религиозным переживаниям. Дело доходит до того, что эти наивные мудрецы начинают жаждать какого-то искупления свыше, какого-то спасения от мучительных противоречий жизни, которое даст им божество ввиду их слезных молений. Все кругом только зло, все кругом только буря мучительных и неодолимых противоречий, все кругом – ничтожно, несчастно, бессильно. Человеку остается только быть покорным судьбе и молиться о даровании какого-то чудотворного спасения, об искуплении несчастного человеческого существа. Космос со своим Логосом, конечно, остается на месте. Объективная красота мироздания, конечно, остается так же, как она была у древних стоиков. Но все дело заключается теперь в том, что на эту космическую красоту стало некогда даже и взирать. Какая уж там красота космоса, когда человеку буквально некуда деться ни внутри себя, ни вне себя! И какие там еще могут быть искусства, когда человеческая личность запуталась сама в себе, и ей теперь уже не до красоты и не до искусства! Вся красота и все искусство, вообще говоря, структурно остаются теми же самыми, какими они были в древнем стоицизме, но, конечно, вся эта эстетическая и художественная область у поздних стоиков неимоверным образом морализуется. Конечно, хорошо быть скульптором. Но зачем же тебе учиться скульптуре, когда сам ты безобразен и ничтожен, когда сам ты так далек от красоты статуй. Нет, уж лучше вырабатывать свою внутреннюю статую, лучше вырабатывать красоту своей внутренней и внешней жизни, чем заниматься скульптурой и прочими искусствами, которые сами по себе не имеют ровно никакого значения. Науки, искусства и ремесла могут быть полезными в практической жизни человека, и в этом смысле поздние стоики никогда их не отрицали, и, в частности, не отрицали они и пользы искусства. Однако запомни раз навсегда: дело вовсе не в красивых статуях, а в красивой человеческой личности; и дело вовсе не в прекрасной постройке, осуществленной искусным архитектором, а в том, что сам-то ты должен быть прекрасным домом добродетели, сам ты должен уметь построить свою моральную жизнь в виде красивейшего и искуснейше продуманного архитектурного строения. Если внимательно присмотреться к сохранившимся текстам самих стоиков и к доксографическим свидетельствам, мы обнаружим отдельные пассажи, которые, казалось бы, вовсе не вписываются в возвышенную картину стоической этики, да и просто противоречат всяким нормам общепринятой морали. Приведем в качестве иллюстрации несколько фрагментов: “По кончине родителей надо погребать их как можно проще, как если бы их тело ничего не значило для нас, подобно ногтям или волосам, и как если бы мы не были обязаны ему подобным вниманием и заботливостью. Поэтому если мясо родителей годно для пищи, то пусть воспользуются им, как следует пользоваться и собственными членами, например, отрубленной ногой и тому подобным. Если же это мясо не годно для употребления, то пусть спрячут его, вырыв могилу, или по сожжении развеют его прах, или же выбросят подальше, не обратив на него никакого внимания, как на ногти или волосы”. Или: “Спать с мальчиками следует ничуть не больше и не меньше, чем с немальчиками, и с женщиной – не больше и не меньше, чем с мужчиной, потому, что одно и то же приличествует в отношении детей и недетей, женщин и мужчин”. Список подобных цитат можно продолжить, и речь в них идет об оправданности самоубийства, допустимости в определенных ситуациях лжи, убийства, каннибализма, инцеста и т.д. Эти шокирующие высказывания кажутся тем более странными, если учесть, что они принадлежат Хрисиппу и Зенону, основателям и крупнейшим представителям Ранней Стои, философам, возвышенность нравственного характера которых не вызывает сомнений. Но еще удивительнее то, что, согласно стоикам, совершение таких действий как убийство, самоубийство и т.д. является прерогативой мудреца, – воплощения добродетели и нравственного идеала стоической этики. Попробуем разобраться, что стоит за “аморальными” высказываниями Зенона и Хрисиппа. Данная категория является предметом многочисленных дискуссий среди исследователей, и та или иная трактовка этой категории может существенно повлиять на интерпретацию стоической этики в целом, а, следовательно, и определить, в чем заключается ее специфика. В основе стоического миропонимания, и всей стоической этики в качестве его концептуального осмысления, лежит фундаментальный опыт конечности и зависимости человеческого существования; опыт, который “заключается в ясном осознании трагического положения человека, подчиненного судьбе” Его рождение и смерть; внутренние законы его собственного естества; рисунок жизни; все то, к чему он стремится или пытается избегать, – все зависит от внешних причин и не находится целиком в его власти. Однако другим, не менее значимым, опытом стоицизма является осознание человеческой свободы. Единственное, что полностью находится в нашей власти – разум и способность поступать согласно разуму; согласие расценивать нечто в качестве блага или зла и намерение поступать согласно этому. Сама природа даровала человеку возможность быть счастливым, невзирая на все превратности судьбы. До тех пор, пока человек стремится к обладанию вещами, которые от него не зависят, нацелен на результат, его счастье или несчастье будет так же зависеть от сложившихся обстоятельств, как и те вещи, к которым он стремится. Принципиальное отличие стоического мудреца от обычных людей, т.е. профанов, заключается в том, что профан видит вещи сквозь призму собственных ценностных установок, стремясь избежать того, что кажется ему злом, он пытается изменить естественный ход вещей; мудрец же принимает все происходящее так, как оно происходит. Он соотносит себя и свои стремления не с вещами, вовлеченными в непрерывный поток становления, но с законом, управляющим этим потоком. Это состояние совпадения с законом универсальной природы, который есть “верный разум, всепроникающий и тождественный с Зевсом, направителем и распорядителем всего сущего” является высшим благом для человека, добродетелью и счастьем. Поскольку вовсе не история этики является здесь нашим предметом, но история эстетики, подробное изложение позднестоической морали никак не может входить в нашу задачу. Но анализ древнего стоицизма уже показал нам с полной очевидностью, что стоицизм никогда не был просто учением о морали и что, проповедуя наивысшее произведение искусства в виде морального совершенства человека, он волей-неволей вторгался в область эстетики, и не только вторгался. Она-то и оказывалась высшим достижением морального совершенства. В структурном и методологическом отношении эта концепция древних стоиков осталась и у поздних стоиков. Но только что указанные нами особенности позднего стоицизма, несомненно, деформировали этико-эстетическую позицию древнего стоицизма, лишивши ее силы, энергии, гордости и величавости самосознания. Внутренний человек у поздних стоиков, конечно, тоже оставался наивысшим произведением искусства. Однако произведение это создавалось среди ничтожных мелочей жизни, создавалось в слезах, в сознании бессилия перед общим грехопадением и с жалобной надеждой на божью помощь. Все это было свидетельством того, что античная эстетика в своих поисках последнего универсализма уже проходила все эти внутренние состояния субъекта вплоть до их полного ничтожества. 1.3 Концепция человеческой субъективности Иначе и не могла быть исчерпана та позиция субъективизма, которую мы постулировали выше как основание всей эллинистически-римской эстетики. И только после исчерпания всех возможностей субъективного понимания красоты становилась ясной вся недостаточность этой позиции субъективизма, с которой началась эллинистическая эстетика. И только после исчерпания всех возможностей позиции изолированного субъективизма стала ясной необходимость покинуть эту позицию и перейти к такой эстетике, которая уже больше не будет зависеть от ограниченности человеческой субъективности и которая создаст такую концепцию, когда человеческая субъективность, как, впрочем, и надчеловеческая объективность, станет только частным, хотя и необходимым, принципом. Очень велико историко-культурное и историко-эстетическое значение древнего стоицизма, невзирая на то, что он был только продолжением древнего стоицизма, и несмотря на ту малую роль, какую играла в нем эстетика. Между прочим, это и делало поздних стоиков прямыми предшественниками будущего неоплатонизма. 2. Этика стоиков. Человек — часть великой Вселенной
Стоики признают четыре основных добродетели: разумность, умеренность, справедливость и доблесть. Главной добродетелью в стоической этике является умение жить в согласии с разумом.В основе стоической этики лежит утверждение, что не следует искать причины человеческих проблем во внешнем мире, поскольку это — лишь внешнее проявление происходящего в человеческой душе. Человек — часть великой Вселенной, он связан со всем существующим в ней и живет по ее законам. Поэтому проблемы и неудачи человека возникают из-за того, что он отрывается от Природы, от Божественного мира. Ему надо вновь встретиться с Природой, с Богом, с самим собой. А встретиться с Богом — значит научиться видеть во всем проявление Божественного Промысла. Следует помнить, что многие вещи в мире не зависят от человека, однако он может изменить свое отношение к ним.
Основными задачами стоической философии были: - Воспитание внутренне свободного человека, не зависящего от внешних обстоятельств. - Воспитание внутренне сильного человека, способного выстоять в хаосе окружающего мира. - Пробуждение в человеке голоса Совести. - Воспитание веротерпимости и любви к людям. - Воспитание чувства юмора. - Умение применять все это на практике. Главная идея стоической этики - казуально и телеологически предустановленный ход мировых событий. Поскольку внешние блага всегда недоступны, внутренняя позиция - единственное, что во власти человека. Внешняя свобода человека состоит лишь в сотрудничестве с судьбой. Сенека говорит: Кто согласен, того судьба ведёт, кто не согласен, того она тащит. Цель человека заключается в том, чтобы жить "в согласии с природой". Это единственный способ достижения гармонии. Счастье достижимо, лишь если покой души не нарушает никакой аффект, который не рассматривается как чрезмерно усиленное влечение. Он по своей природе зиждется на представлении, которому придается ложная значимость. Действуя, он становится пафосом, страстью. Поскольку ее объектом человек редко овладевает полностью, он испытывает неудовлетворенность. Стоический идеал - апатия, свобода от подобных аффектов. Различаются четыре вида аффектов: удовольствие, отвращение, вожделение и страх. Их необходимо избегать, пользуясь правильным суждением (ортос логос), поскольку влечение становится аффектом лишь тогда, когда разум одобряет ценность его объекта. Понимание истинной ценности вещей препятствует стремлению к ложным благам или гасит страх перед мнимыми бедами. Понимающему свойственно знание о том, что никакие внешние блага не имеют ценности с точки зрения счастливой жизни. Все вещи стоики делят на благо, зло, безразличие (адиафора). Благими являются добродетели, к злу относится противоположное им. Безразличны все остальные вещи, поскольку они ничего не значат для достижения счастья. Они либо совершенно безразличны, либо "предпочтительны" или "непредпочтительны". Предпочитать следует вещи, сообразные с природой. Такие же различия стоики проводят и между поступками. Существуют дурные и благие поступки, средние поступки называются "подобающими", если в них реализуется естественная предрасположенность. Добродетель - самое важное для счастья. Она заключается главным образом в нравственном понимании значимости вещей. Из этой добродетели следуют другие (справедливость, мужество и т. д.) Добродетели можно научиться, тогда она становится неотъемлемой. Между добродетелью и пороком нет ничего среднего, поскольку можно действовать либо с пониманием, либо без него. На правильном суждении базирутся правильное отношение к вещам и к влечениям. Достигнутая гармония - это и есть счастье. Центральная для этики стоиков идея выражена в учении о присвоении (ойкейосис), благодаря которому нравственное стремление человека уже содержится в его природной предрасположенности. Оно состоит в обращении к тому, что в самосознании переживается как относящееся к нему. Человек присваивает себе сообразные для него с природой вещи и различает полезное для себя и вредное. Поэтому любое живое существо и стремится к самосохранению. Созревая, человек постепенно познает, что разум - его сообразная с природой сущность.
3. Основная идея философской школы стоиков
Основная идея философской школы стоиков (сходная с основной идеей философии киников) — освобождение от влияния внешнего мира. Но в отличие от киников, которые видели освобождение от влияния внешнего мира в отвержении ценностей традиционной культуры, асоциальном образе жизни (попрошайничестве, бродяжничестве и др.), стоики избрали иной путь для достижения этой цели — постоянное самосовершенствование, восприятие лучших достижений традиционной культуры, мудрость. Таким образом, идеалом стоиков выступает мудрец, поднявшийся над суетой окружающей жизни, освободившийся от влияния внешнего мира благодаря своей просвещенности, знанию, добродетели и бесстрастию (апатии), автаркии (самодостаточности).
К характерным чертам стоической философии также относятся: - призыв к жизни в согласии с природой и Мировым Космическим Разумом (Логосом);
- признание добродетели высшим благом, а порока — единственным злом;
- определение добродетели как знания о добре и зле и следования добру;
- призыв к добродетели как постоянному состоянию души и моральному ориентиру;
4. Философское наследие Синеки о человеке
Сенека (5 г. до н.э.- 65 г. н.э.) крупный римский философ, воспитатель императора Нерона, во время правления которого оказывал сильное и благотворное влияние на государственные дела. После того как Нерон начал проводить порочную политику, Сенека отошел от государственных дел и покончил жизнь самоубийством.
Смысл жизни Сенека видит в достижении абсолютного душевного спокойствия. Одной из основных предпосылок этого является преодоление страха перед смертью. Этой проблематике он отводит весьма много места в своих трудах.
В этике он продолжает линию старой стои, подчеркивая понятие человека как индивида, стремящегося к совершенствованию в добродетелях.
Жизнь, в которой человек все или подавляющую часть своих усилий посвящает собственному совершенствованию, жизнь, в которой он избегает участия в общественных делах и политической деятельности, является, согласно Сенеке, наиболее достойной. “Лучше искать укрытия в тихой пристани, чем быть добровольно бросаемым туда-сюда всю жизнь. Подумай, скольким ударам воли ты уже подвергался, сколько бурь пронеслось в твоей частной жизни, сколько их ты бессознательно вызвал на себя в публичной жизни! Не имею в виду, чтобы ты топил свои дни во сне и в наслаждениях. Это я не называю полноценной жизнью.
Стремись найти задачи более важные, чем те, которыми ты до сих пор занимался, и верь, что важнее знать счет собственной жизни, чем общего блага, о котором ты пекся до сих пор! Если будешь так жить, ждет тебя общение с мудрыми мужами, прекрасное искусство, любовь и свершение блага; осознание того, как хорошо жить и однажды хорошо умереть.” Его этические воззрения пропитаны индивидуализмом, который является реакцией на бурную политическую жизнь в Риме.
В своих произведениях философ:
- проповедовал идеи добродетели;
- призывал не участвовать в общественной жизни и сосредоточиться на себе, собственном духовном состоянии;
- приветствовал покой и созерцание;
- был сторонником незаметной для государства, но радостной для индивида жизни;
- верил в безграничные возможности развития человека и человечества в целом, предвидел культурный и технический прогресс;
- преувеличивал роль философов и мудрецов в управлении государством и всех иных сферах жизни, презирал простой и необразованный люд, "толпу";
- считал высшим благом нравственный идеал и человеческое счастье;
- видел в философии не отвлеченную теоретическую систему, а практическое руководство по управлению государством, общественными процессами, по достижению людьми счастья в жизни.
5. Философское наследие Зенона о человеке
Зенон, например, учил, что цель человека жить “согласно с природой”. Но что же такое “природа”? Жить согласно с природой, продолжает Зенон, это то же самое, что жить согласно с добродетелью: сама природа ведет нас к добродетели. “И наоборот, жить добродетельно – это значит то же, что жить по опыту всего происходящего в природе, потому что наша природа есть лишь часть целого. Стало быть, конечная цель определяется как жизнь, в которой мы воздерживаемся от всего, что запрещено общим законом, а закон этот верный разум, всепроникающий, тождественный с Зевсом, направителем и распорядителем всего сущего. Это есть добродетель, ровно текущая жизнь счастливого человека, в которой все совершается согласно с божеством каждого и служит воле всеобщего распорядителя”.
Даже при поверхностном анализе этого отрывка нельзя не увидеть как органично и неразрывно соединены в этом рассуждении физика, натурфилософия, логика и собственно этика. И это присуще любому положению стоической философии.
6. Эпиктет. Призыв человека к смирению с данной реальностью
Другой видный представитель римского стоицизма - Эпиктет - первоначально был рабом После того как его отпустили на свободу, полностью посвятил себя философии. В его воззрениях много от старой стои, которая повлияла на него, и от творчества Сенеки. Сам он не оставил никаких работ. Его мысли зафиксировал его ученик Арриан из Никомедии в трактатах “Рассуждения Эпиктета” и “Руководство Эпиктета”. Эпиктет отстаивал точку зрения, согласно которой философия, собственно, является не только познанием, но и применением в практической жизни.
Он не был оригинальным мыслителем, его заслуга главным образом состоит в популяризации стоической философии. В своих онтологических представлениях и во взглядах в области теории познания он исходил из греческого стоицизма. Исключительное влияние на него имели труды Хрисиппа.
Ядром философии Эпиктета является этика, основанная на стоическом понимании добродетели и жизни в согласии с общим характером мира. Исследование природы (физика) важно и полезно не потому, что на его основе можно изменить природу (окружающий мир), но потому, чтобы в соответствии с природой человек мог упорядочить свою жизнь. Человек не должен желать того, чего он не может осилить: “Если хочешь, чтобы твои дети, твоя жена и твои друзья жили постоянно, то ты или сумасшедший, или хочешь, чтобы вещи, которые не находятся в твоей власти, были бы в твоей власти и чтобы то, что является чужим, было твоим”. А так как изменить объективный мир, общество не в силах человека, не следует и стремиться к этому.
Эпиктет критикует и осуждает тогдашний общественный порядок. Он делает упор на мысли о равенстве людей, осуждает рабовладение. Этим его воззрения отличаются от стоического учения. Центральный мотив его философии – смирение с данной реальностью - ведет, однако, к пассивности. “Не желай, чтобы все происходило, как ты хочешь, но желай, чтобы все происходило как происходит, и будет тебе хорошо в жизни”.
Заключение
Переворот, совершенный стоиками в философии можно назвать, если воспользоваться современным термином “экзистенциальным”: чем безразличней становится мудрец к окружающему его миру, тем сильнее он проникал в сокровенные глубины собственного Я, обнаруживая в своей личности целую вселенную, ранее совершенно неведомую и недоступную. В “Размышлениях” М.Аврелия достигнута, по-видимому, предельная глубина самопознания и исповедальности, доступные античному человеку. Без этого открытия “внутреннего мира” человека, совершенного стоиками, едва ли была бы возможна победа христианства. Поэтому римский стоицизм можно в определенном смысле, рассматривать как “подготовительную школу” христианства, а самих стоиков – как “искателей Бога”.
Идеал человека в стоицизме формируется из проблем бытия. К примеру, в школе элеатов было обращено внимание на проблему бытия и его движения. Парменид утверждал, что бытие `неподвижно лежит в пределах оков величайших`. Для Парменида бытие не есть порок, а представляет собой застывший лед, нечто завершенное. Идею неподвижности мира высказывал также и Ксенофан. По его мнению, в окружающем человека Космосе пребывает Бог. Богокосмос един, вечен и неизменен. Зенон из Элеи отстаивал тезис о единстве и неизменности всего сущего. В своих апориях он старался обосновать отсутствие движения. Стоицизм («философия спасения») выразил ощущения ненадежности мира и неопределенности. Идеалом для стоиков стал человек, который повинуется судьбе и воле богов. В своем внутреннем сопротивлении у стоиков не было цели, на которую они могли бы опереться, противопоставляя себя безликому и абстрактному царству рока и необходимости, образом которого являлось "особое состояние мудреца". Платоники же определили эту цель: идеал — Бог, Высшее Существо, если не персонифицированное, то в любом случае одухотворенное.
Жизнь человека должна быть причастна божественному бытию. В этом мире все управляется необходимостью и законом. Имея начало во времени, мир должен иметь свой конец.Главным в поведении человека должен стать покой, невозмутимость и терпение. В представлении стоиков, мудрец – это тот, кто не желает счастья и не проявляет никакой деятельной энергии. Очевидно, что стоицизм прямо противоположен эпикурейству. Если для последнего характерна установка на оптимизм и активизм, то стоики – это сторонники пессимизма и апатии. И в то же время человек должен жить мужественно, героически и бесстрастно. Главное этическое требование - “жить в согласии с естеством”, т.е. с природой и порядком мира - логосом. В этике главная проблематика - научить человечество счастливо жить. Метод - принцип безразличия к превратностям судьбы. Нужно жить энергично и выполнять аккуратно все то, что тебе начертано (свыше, императором). Принцип долга - делай, что должен, а не то, что хочется. От человека мало что зависит. Он нас зависит лишь то, что мы можем это осознать – в этом свобода. Познай, что ты винтик в колесе и успокойся. “Свобода как познанная необходимость”. Добродетель сама по себе. За это вознаграждения быть не должно. Это и только это зависит от человека, а все остальное предопределено. Веpа в фатум, рок, судьбу, логос. Это то, что правит миром. Поэтому человек должен воспринимать все отстраненно. Атаpксия - самодостаточность человека и независимость от внешних обстоятельств. Фактически у человека нет никакой родины - он человек мира. Смеpти не надо бояться - она абсолютно предопределена.
Творческие работы